Как уже упоминалось в предисловии, предыдущие главы писались в 1961–1962 годах, когда лысенкоизм в нашей биологической науке и в агрономии занимал еще ведущие позиции, во всяком случае — организационно. Доминировал он и в системах среднего и высшего образования. Ему оказывалась безоговорочная политическая и административная поддержка. Каких-либо реальных возможностей для официального издания этой работы мы, естественно, не видели, и она готовилась прежде всего как исторический и критический очерк, предназначенный для воздействия на общественное мнение, для устной полемики, для привлечения внимания к существовавшей ситуации.

Лысенкоизм был, несомненно, историческим явлением — он активно и искусственно насаждался вместе с процессами более высокого порядка, а не являлся закономерностью нормального развития науки. Он был симптомом более серьезной болезни. И естественно, что постепенное «вытеснение» лысенкоизма — также отражение исторических событий, и свидетели этого процесса не должны оставлять его без изучения и описания.

Период 1962–1966 годов был для советской биологии весьма бурным. Вначале он сопровождался расширением и укреплением лысенкоизма. Демонстрация получаемой ими государственной поддержки была столь широка, что в некоторых отношениях ситуация напоминала август 1948 года. Н. С. Хрущев оказывал Т. Д. Лысенко намного более открытую, широкую и конкретную помощь, чем Сталин. По существу глава партии и государства стал прямым проповедником лысенкоизма, проводником в жизнь его псевдонаучных рекомендаций. Настолько тесной была связь между деятельностью Т. Д. Лысенко и Н. С. Хрущева, 290 что перелом в судьбе Хрущева в октябре 1964 года стал одновременно переломом и в судьбе лысенкоизма.

Успехи биохимии, молекулярной биологии и генетики в расшифровке генетического кода, раскрытии механизмов синтеза белка и репродукции наследственных макромолекул, осуществленные в 1961–1962 годах, всколыхнули научную общественность во всем мире. Биология оказалась в центре внимания — самая широкая пресса во всех странах представляла эти достижения как сенсацию, и читатели, уже привыкшие к событиям космических программ, потерявшие счет искусственным спутникам Земли, охотно переключили свой интерес на достижения науки, которая в наибольшей степени заслуживала внимания человечества. В результате биологических сенсаций всего лишь за несколько месяцев 1961 года и начала 1962 года финансирование биологических учреждений, например США, увеличилось в 3–4 раза, и новые области биологии— молекулярная биология, молекулярная генетика, молекулярная биофизика и другие — с исключительной быстротой приобрели доминирующее значение.

На фоне бурного прогресса биологии, на фоне лавины открытий, выявивших новые возможности и огромные практические перспективы, отставание советской биологии стало особенно заметным. Стал особенно тягостным гнет лысенкоизма, его стремление подавить новые ростки, которые с неизбежностью пробивались в науке. Контроль биологической литературы последователями «мичуринской» науки был настолько прочным, что за период с 1959 по 1962 год в советской печати не появилось практически ни одной статьи с прямой критикой лысенкоизма, и это после бурного дискуссионного 1958 года. Публикация специальных генетических статей была возможна, но они проходили в основном в химических, физических, математических изданиях. Любая же прямая критика Т. Д. Лысенко немедленно исключалась редколлегиями и цензурой. В то же время как журналы, так и широкая пресса вели пропаганду достижений «мичуринцев».

Отставание в развитии теоретической биологии стало столь явным, что какие-то решения оказывались неизбежны, давление ученых на Академию наук и другие научно-административные центры становилось все более и более сильным.

11 мая 1962 года Президиум АН СССР созвал организационное совещание по проблемам молекулярной биологии, на котором академик В. А. Энгельгардт сделал обстоятельный доклад о достижениях и перспективах этого раздела науки. Он подчеркнул, что новые достижения молекулярной биологии не изолированы, а означают сдвиг всего естествознания [53] . Вывод доклада горячо поддержали все участники совещания, и в итоге был образован при Президиуме АН СССР постоянный Научный совет по молекулярной биологии. Поскольку намечавшаяся совещанием программа по созданию новых институтов и лабораторий требовала правительственных постановлений, Президиум АН СССР решил образовать специальную комиссию для подготовки проекта правительственного постановления по вопросам развития молекулярной биологии. Ее рабочие группы с одобрения Президиума АН СССР начали проверку состояния исследований в биологических институтах АН СССР. Попал в сферу проверки и Институт генетики АН СССР, возглавлявшийся Т. Д. Лысенко. В конце июня в этот институт впервые за 20 лет приехала группа ученых, имевших полномочия проверять, изучать и докладывать о своих решениях. В составе группы были биологи, физики, химики и даже медики.

Комиссия тщательно изучала работы, проводившиеся в Институте и на экспериментальной базе в Горках Ленинских, и на своем предпоследнем совещании 10 июля 1962 года почти единодушно высказала резко отрицательное суждение об уровне проводимых исследований. Это суждение, предстояло закрепить решением и сообщить о нем в Президиум АН СССР. Однако решение не было принято, и вечером 12 июля члены комиссии были извещены по телефону о том, что заключительное заседание отменяется и комиссию следует считать прекратившей существование. Дальнейшая судьба материалов осталась неизвестной.

Причина столь резкого поворота была очевидной. 11 июля экспериментальную базу Т. Д. Лысенко в Горках Ленинских посетил Н. С. Хрущев вместе с руководителями партии и правительства. На следующий день все центральные газеты опубликовали на первых страницах фотографии Т. Д. Лысенко рядом с Н. С. Хрущевым на ферме жирномолочных коров, среди тучных колосьев в поле, а также обширную информацию о том одобрении, которое Н. С. Хрущев высказал в адрес работ, проводимых Т. Д. Лысенко и его последователями. «Достижения мичуринской биологии, — отметил Н. С. Хрущев, — это результат настойчивой борьбы ученых и практиков, онн являются достоянием нашего народа, коммунистической партии. Эти достижения на практике, в производстве содействуют созданию обилия сельскохозяйственных продуктов, решению задач коммунистического строительства в нашей стране» (Правда. 1962. 12 июля).

После этого визита и прекратила существование комиссия Президиума АН СССР по подготовке решения о развитии молекулярной биологии. Вместо нее была создана другая комиссия — для подготовки другого постановления, призывавшего ориентировать советских биологов укрепить связь науки с практикой, сделать достижения Т. Д. Лысенко образцом для других областей науки. В состав новой комиссии включили Т. Д. Лысенко вместе с группой его сторонников, но возглавил ее зав. отделом науки ЦК КПСС В. А. Кириллин, занимавший в тот период нейтральную позицию. Оказались представлены и противные Т. Д. Лысенко силы. Можно было рассчитывать на компромисс, на временное согласие противоположных. Направлений перед лицом высших сфер.