— Сердце? Я думал тебя интересует, кое-что другое.

Тролль словно стряхнул с себя задумчивое настроение и стал грубовато-колючим.

— Опять насмешничаешь, — укорила его Бьянка, — И почему ты не веришь в мою любовь? Она сильнее меня, сильнее обстоятельств.

— Да, ты говорила.

«Но слова мало что значат…» — повисло не высказанное в воздухе.

Бьянка принялась с утроенной энергией мешать целительный бальзам. Она так плотно сжала губы, то они превратились в тонкую линию.

— Ты сумасшедшая! Ты вышла из тумана сообщила, что ждала именно меня и бросилась точно кошка. Любовь так не начинается. Нет.

— Любви не нужны причины, не нужно много времени. Я знаю, что ты тоже меня любишь, хоть и постоянно злишь. Просто ты не хочешь об этом сказать.

Глаза Бьянки светились фанатичной убежденностью в собственной правоте.

— Обещай, что вернешься и увезешь меня в красные горы. Поклянись.

Он медлил.

— Даже если я вернусь, то ты предпочтешь остаться у ведьм… Или заведешь себе другого. Кто знает, что взбредет тебе в голову, если из тумана выйдет тролль.

Он нарочно старался довести Бьянку до исступления.

Но она спокойно достала из сумки несколько склянок и принялась наполнять их бальзамом.

— Смазывай любые раны, тогда они не нагноятся.

— Ты слышала, что я сказал про красные горы. Ты согласишься на роль подстилки, наши женщины и дети станут плевать тебе вслед, если вздумаешь спуститься со склона. Мы никогда не сможем пожениться по нашим законам.

— Не важно. Мечтаю увидеть красные деревья вокруг. Зеленый — это банально и скучно. Я легко все это оставлю и даже не оглянусь.

— Ты одержима! Или не понимаешь, что означает такая жизнь. Я не стал бы обрекать на такое любимую.

Ведьма улыбнулась.

— Видишь… моя любовь все-таки проникла в тебя.

— С тобой что-то не так!

Бьянка не стала спорить и отложила склянки.

— Тебя действительно волнуют, что о нас будут говорить другие тролли? — серьезно спросила она.

— Разумеется! — он с досадой кусал трубку, — И поэтому наше лесное приключение останется в моей памяти, но нужно все закончить. Я не стану приносить тебе никаких клятв, что вернусь. Ради тебя самой.

— Позволь мне самой решить, что хорошо для меня, — мягко, но уверенно сказала Бьянка.

Она поднялась и плавным движением освободилась от платья. Ее белая кожа сияла. Ведьма обладала бесстыдной красотой.

— Оденься. Или я уйду прямо сейчас.

Она не послушалась, просто переступила через круг, образованный платьем. Тогда он ударил ее по лицу. Звук был такой резкий, что нарушил сонную туманную тишину. С дерева слетела птица, отчаянно хлопая крыльями. В ответ Бьянка без колебаний плюнула ему в лицо.

Они сцепились, точно дикие звери. То что произошло, нельзя было никак принять за любовь. Со стороны мне казалось, что подобное обращение просто невозможно выдержать.

Когда Бьянка начинала кричать слишком громко, тролль зажимал ей рот рукой, тогда она кусала его.

Они ранили друг друга, как будто соревновались, кто оставит больше отметин на теле то ли соперника, то ли любовника. Спина тролля покрылась длинными царапинами от ее ногтей, которые кровоточили. А ее грудь носила следы от зубов.

Каждый норовил заклеймить другого. И Бьянка была права, одержимость оказалась заразной и взаимной.

Когда все кончилось они лежали рядом, обнявшись, их руки и ноги переплетались в любовном замке.

Тролль тихо сказал:

— Не мы установили правила…

— Значит, правила нужно изменить! — откликнулась она.

Он покачал головой.

— Это невозможно. Они пропитаны кровью и скреплены давней ненавистью.

— Ради нашей любви, я изменю этот мир. Сделаю так, что люди и тролли будут жить бок о бок, словно добрые соседи.

— Безумная. Сумасшедшая. Ведьма!

— Что ты видела?

Мадс сжал губы, на виске у него пульсировала жилка.

— Прости, — только и могла сказать я.

— За что!?

— Бьянка… околдована. Я тебе уже говорила, что королева Ория…

— Просто скажи. Что с ней? Давай, Мальта, я выдержу. Расскажи мне все!

Я посмотрела ему в глаза. Зрачки были чуть расширены от нетерпения.

Слова застряли в горле. И я судорожно вздохнула.

— Что? Они пытают ее?