Он хохотнул.

— Вы уверены?

— Да!

— Тогда, может перестанете так сильно впиваться ногтями в мою руку? Признаться, это немного больно.

Девушка в который раз убедилась в том, какой Кайзер необходительный и невыносимый человек. Но отпустить она все же не рискнула, хотя и ослабила хватку.

Он придержал лошадь, и она пошла шагом. Теперь они оказались далеко от дороги, в красивом сосновом лесу, среди густой тени деревьев.

Здесь было настолько загадочно и тихо, что Калия даже подумала о том, попади она в сказку из книг, там был бы такой же пейзаж.

Сердце колотилось как сумасшедшее.

— Наверняка, летом здесь ещё прекраснее чем зимой.

— Летом есть места и получше.

— Удивительно. Живу в герцогстве столько лет, но бываю здесь первый раз.

Улыбка мужчины постепенно растаяла. Кайзер смотрел на девушку потемневшими глазами и тихо произнес:

— Мне жаль.

Ему не следовало говорить такое, по крайней мере, сейчас. Ибо слова прозвучали так неоднозначно, словно ему было жаль все что с ней связано. Раньше это могло причинить ей боль, но сейчас, подобный жест вызвал только грустную усмешку.

— Что на счет переезда? — отозвалась наконец молодая герцогиня.

— Я нанял людей. Они уже должны были начать строительство.

— Я благодарна, что вы так беспокоитесь обо мне.

— Отчего же? Нет ничего особенного в том, что я хочу уменьшить вашу боль.

— Со временем успеваешь к этому привыкнуть.

— К некоторым вещам лучше не привыкать.

— Как например к вашей доброте? — не удержалась девушка, тут же пожалев о сказанном

Его дыхание коснулось нежной девичьей щеки.

— Послушайте, я всю жизнь прожил, как будто в страшном сне. Жил наблюдая всю гниль, что зреет в человеческих сердцах. Да, порой могу быть слишком жестоким или холодным, но это не значит что я вас презираю.

Должно быть, она сошла с ума, потому что от этих слов, на сердце стало хоть чуточку легче. Видно, он и правда её не ненавидел.

Калии вдруг так захотелось, чтобы это было правдой. В глубине души она так хотела казаться этому человеку красавицей, хотя её внешность сложно было назвать по настоящему привлекательной.

Кайзер провел рукой по волосам девушки, тихо шепнув:

— Они сияют, как белое золото.

— Поедем обратно.

Мужчина опешил от резкого заявления.

— Но мы только выбрались на прогулку.

— Я хочу обратно в особняк!

С минуту он изумленно смотрел на девушку, потом молча повернул коня и они вернулись домой.

Так минуло два месяца, в течении которых они с Кайзером провели ещё несколько ночей вместе. В остальное время кроме сумерек, герцог и герцогиня были друг другу абсолютно чужими людьми, лишь изредка обмениваясь любезностями, стараясь не оставаться наедине слишком долго, так как возникавшая неловкость начинала давить с ужасающей силой. Между ними определенно что-то происходило. Что-то очень странное и необъяснимое.

Маг, приглашенный Кайзером уехал практически сразу, после того как выяснил чем можно было помочь герцогине. Друг мужа тоже погостил не очень долго, предпочтя вернуться домой к семье.

— Скоро Зимний День, а его лучше проводить в кругу родных за теплыми историями и праздничным столом. — обронил маркиз, прощаясь с четой Аронов.

Так, особняк снова погрузился в привычную ему тишину.

Зимний День и правда был праздником только для семьи. Дарились подарки, устраивались посиделки и танцы, украшали дом. Некоторые аристократы до его наступления объявляли в особняках балы, где леди надевали белоснежные платья, играя роль снежных королев и принцесс, в то время как джентельмены облачались в голубые камзолы и кружили дам в танцах.

Последние годы Калия встречала этот праздник только одна. Герцогиня давала горничной отпуск, чтобы она могла провести его с родными. И подарки, Калия получала только от заботливого графа Роуза, хоть как-то пытавшегося о ней позаботиться.

В один из заснеженных вечеров, сидя у камина и листая интересную книгу, Калия услышала звук открывшейся двери. Внутрь скользнула Лора, выглядевшая очень обеспокоенной.

Заметив её волнение, Калия отложила книгу:

— Лора, ты выглядишь бледной. Что-то случилось?

Камеристка подошла к ней и с трудом выдавила:

— Ваше Светлость, я очень беспокоюсь.

— О чем же?

— О Вас.

Калию озадачило такое заявление, но решила не торопиться с выводами:

— А что? Что-то не так?

— Миледи, не сочтите меня грубиянкой, но это правда из-за того что я очень о вас волнуюсь. Последние два месяца у вас не было крови. И распоряжений о приготовлении отрезов ткани тоже не поступало. Возможно ли, что…

— Как это два месяца?

— Уже прошло полных два месяца с того дня, как вы в последний раз просили меня готовить отрезы ткани, миледи.