Шрифт:
Полудемон расставил над очагом треногу, закрепил на ней решётки, установил жаровню, наполнил маслом. Расправил рукава, чтоб красивее взлетали при взмахах рук, и приказал робким язычкам пламени над углями подрасти.
Взмах! Два чёрных крыла рассыпают на стопку вымытых подкидышем тарелок припасённые заранее травинки, песок, остинки перьев.
Пламя подросло!
Надо выше.
Лю шепчет нужные слова... а Йи, заметив, что его труды пошли насмарку, спокойно переставляет тарелки на левую сторону и принимается перемывать заново.
И даже не возмущается.
Да разве так можно?! Вот гадёныш!
«Накажи его», — шепчет кто-то на ухо Лю.
Мальчик с улыбкой вслушивается в голос, а тот вкрадчиво повторяет: «Такое нельзя оставлять безнаказанным!»
Огонь разгорается словно сам по себе, но на самом деле, он уже слушается мысленных приказов Лю Чу: пламя выше, пламя жарче, решётки раскалены до предела, масло в жаровне кипит, и такого пламени не нужно, чтобы готовить пищу, но полудемон не желает останавливаться, вот, сейчас гадёныш потащит чистые тарелки на полку, чтоб на них больше ничего не насыпалось...
И, пока никто не видит, от лёгкого, почти незаметного касания ноги Лю раскалённая тренога складывается, подминая под себя, вжимая в огонь Йи Дэя.
Кипящее масло заливает мелкого гадёныша и тут же загорается — так хочет Лю! — а он только пискнул тихонько и молчит. Может, уже отжился? Кто бы мог подумать, что всё так удачно сложится!
— Помогите! — закричал Лю. — Спасите-помогите! Йи на себя опрокинул жаровню!..
Старенькие красавицы, как оказалось, визжать с перепугу умеют не хуже, чем молоденькие девчонки.
— Он взял слишком много тарелок, ему было плохо видно, — в сотый, наверное, раз повторял Лю.
Сначала он говорил это старушкам на кухне. Потом лекарям. Потом Алой Ленте. Потом его спрашивали все, кому не лень, а он повторял, повторял, повторял и сам искренне верил, что так всё и было: Йи слишком маленький, Йи не умеет рассчитывать свои силы, Йи переоценил, сколько тарелок сможет унести за раз, Йи не заметил, что идёт прямиком в очаг. Лю попытался его остановить, вон, видите, даже руку обжёг...
Он говорил всё так, как ему казалось правильным — и как подсказывал незримый собеседник.
Земля под ногами дрогнула, гулкий рокот далёкого взрыва докатился до клана Звёздной Императрицы от дальнего окончания Крокодилового Хребта.
На Крокодиловом Хребте две горы, невысоких, с округлыми вершинами, носящие названия Левый Глаз и Правый Глаз одновременно вдохнули, проваливаясь внутрь себя самих — и громко выдохнули, извергая клубы смертоносной пыли.
1
Аньсу — кит. «ваньсуй», как яп. «банзай» — «ура»
2
tushu guanliyuan - библиотекарь
3
Зэнзэн — драгоценная дева
Глава 9. Стальная Лилия и Стальная Женщина
В первый же день пути к отшельнику Учитель почувствовал, что опоздал.
Это ощущение, страшное в своей неотвратимости, прижимало к земле, путало мысли.
Опоздал к Отшельнику?
Оставил беду позади?..
Вспоминай бытность свою Фа! Как в каждом дуновении ветра читал грядущее. Как драконы шутили, что приняли б за своего, когда бы не Дэйю, кнут — главное оружие, а Драконы не дружили с кнутами.
И тут земля попыталась вывернуться из-под ног, еле устоял.
Землетрясение?!
Прямо перед Учителем над горизонтом проросла и задрожала горошинка дыма: извержение! Подавив первое желание — броситься со всех ног туда, где умирал в огне Отшельник — Учитель поправил ремешок сумки на плече: путь предстоял долгий. Быстрый бег отнимет много сил, бежать со всех ног пять и два дня невозможно, и даже верхом путь выйдет длиннее, да и вол не везде пройдёт болотными тропами, после по ущельям...
Шаг за шагом, шаг за шагом, дальше и дальше от земель клана, ближе и ближе к Крокодиловому Хребту, останавливаясь лишь на краткий сон, чтобы дать отдых телу.
Дальше и дальше. Не торопясь, но и не теряя взятого темпа.
К полудню второго дня горошинка над горизонтом разрослась до размеров приречной ивы, а Учитель стал замечать пары каменных дроздов, алых стенолазок, императорских трясогузок — ярким птицам, покинувшим родные горы, сложно было скрываться в непривычных равнинах.
Под вечер объявили себя и звери-беглецы: охотники шли по следам своих жертв, пернатых и пушных, а все вместе бежали опрометью от неожиданного вулкана — чтоб попасть в руки людям. Птицы и звери успели пройти такое большое расстояние лишь потому, что заранее учуяли беду.