В первую же ночь она-таки совратила Окруса — едва слышные стоны доносились из его палатки и доносились они довольно долго. Седрик понимал, что Сильвия умеет пробираться в чужие мысли, подкидывать туда идеи или эмоции, манипулируя таким образом. Понимал, что в нечеловеческом мозгу могут быть гораздо более сложные планы, чем просто убийство. Возможно её подослали, чтобы следить за ним — Седриком, а может быть и для того, чтобы манипулятивно перетянуть на свою сторону.

Седрик упражнялся в невероятных предположениях с того самого момента, как повстречал Гарри. Упражнялся и в том, чтобы побороть брезгливость, убить в себе остатки морали и нравственности, оставив лишь то, что определяет его — Седрика — как личность. Утром, наблюдая за тем, как наравне со всеми Сильвия уплетает не походную кашу с дегидрированным протеином, а человеческую ногу, острыми зубами отдирая сырое мясо от кости, он понимал, что хорошо продвинулся в своём упражнении.

— Что-то книга рецептов врёт, — возмутилась Сильвия. — Человечина жёсткая и вонючая, а секс с человеком вялый и сонный какой-то.

Окрус потупился, доедая кашу прямо с котелка.

— Ты просто ещё не нашла своего человека, во всех смыслах, — отозвался Седрик и Окрус подавился. — Вот Гинн, например, питается исключительно правильно, без вредных привычек, медитирует и пьёт много воды, при этом не занимается изнурительно спортом, поэтому мясо его должно быть нежным и сочным.

Гинн уставился круглыми глазами на Седрика, Седрик с улыбкой посмотрел в ответ, глядя ему в бледное лицо:

— И если его колупатели не презентуют что-нибудь дельное в следующей пятилетке, то можешь его съесть.

Маг побледнел, не в силах понять, шутка это или нет.

«А ты ведь и не шутишь», — расхохотался голос внутри.

— Ну с едой понятно, что тогда с сексом делать?

— Тут, дорогая наша гостья, — вклинился Ангус, хитро ухмыляясь, — выясняется только методом прямого перебора.

Куда Окрус, туда и Ангус. Ксеноёбы хреновы.

Сильваньен

Дурить всем головы было несложно. Лишь Гинн мог хоть сколько-то сопротивляться её чарам. Ну и Седрик.

Она наблюдала за Седриком. У Окруса она после секса, синтезировав в вагинальной смазке достаточное количество наркотических веществ, выведала абсолютно всё, что ей нужно было: о значимости императора, о Шияре, о магии, о цели этого странного человека. Оставалось лишь наблюдать.

Она играла свою игру хорошо, но память после падения дала сбой. Зачем он ей нужен был?

Дни сменялись днями, они пробирались всё глубже и постепенно Сильваньен начинала вспоминать. Она была здесь совершенно не случайно. Сильваньен — одна из лучших Новых Шинари. Её отправляли в самые труднодоступные места выполнять самые сложные задания и она ни разу не завалила ни одну миссию.

Ни разу.

Это был пунктик. Момент гордости. Никто, даже сама вианта Амалакси Наэми не могла таким похвастаться. Навада могла, потому чувствовала, что любого и каждого за пояс заткнёт. А ещё что лучше она разорвётся, но выполнит свою работу.

У неё было на этой планете два задания и с первым она определилась — сохранить жизнь Седрику Крассу. Только насколько долго непонятно было. Вторая миссия оставалась для неё загадкой, сколько бы она не напрягалась.

Седрик

Путешествие их затягивалось. Альфред словил чужой сигнал — повстанцы Гунгора были недалеко в горах в больших количествах. Попасть малой группе в их плен было непросто, так как они умело маскировались и разведывали свой путь, а ещё горная гряда напоминала лабиринт с высокими стенами скал и иногда очень узкими проёмами. Скалы были острыми, проёмы сверху довольно широкими — не попрыгаешь. Снизу ничего не видно. Эхолокация не работает из-за интерференции. Спутник не ловит. Связи нет.

Впрочем если бы их нашли — это было бы настоящее фиаско.

— Там, — указал пальцем Альфред за поворот, прячась назад. — По описаниям подходит, по координатам оно и есть. Около цели есть живой человек, по виду преклонного возраста.

Отряд замер за поворотом, за которым должно было быть небольшое плато с развалинами древнего мигрирующего по всему хребту храма. Низкие облака летели по серому небу, ветер завывал, но в расщелины не опускался, поэтому здесь, в низине, было серо, сонно и необычайно тихо. Камни, песок, колючие кусты и поросли лишайника.

«Ты не найдёшь там того, что ищешь, потому что не умеешь смотреть себе под ноги», — злорадствовал голос в голове Седрика, вызывая боль, подобную мигрени. Седрик лишь сжимал зубы и чесал отросшую бороду. После он опустил забрало.

— Живой человек? — рассудил Седрик. — Альфред, организуй прикрытие. Я пойду один.

Сильваньен

— Нет, не пойдёшь, — нахмурилась Шинари, складывая руки на груди. — И со мной ты не поспоришь, я тебе гарантирую, так что не надо даже начинать.