— Я же сказал, что учел это. Двенадцать часов дежурства на нашей кухне — вполне адекватное наказание.

— На кухне… — потрясенно повторяю я. — Господин ректор! Иль не просто боится лягушек. У нее панические атаки!

— Знаю, — спокойно отвечает он. — Поэтому старший повар предупрежден, что ей нельзя давать поручения, связанные с приготовлением лягушек. Впрочем, лапки редко заказывают.

И тут меня осеняет.

— Есть способ сузить круг подозреваемых, — говорю я. — Если я прав, и мстили Иль, то этот дракон воспользуется новым удобным случаем. Он закажет лягушачьи лапки.

Да, Рун настолько глуп, что может так поступить. Он точно знает, что причинит Иль боль.

— И дальше что? — опять вздыхает ректор. — Оснований для ментального допроса нет.

— Я помогу. Я не так силен, как отец, но могу чувствовать эмоции. Здесь никто об этом не знает. Если вы вызовете подозреваемых к себе, виновного выдаст страх.

— Хорошо, — соглашается, наконец, ректор, помолчав. — Пусть будет по-твоему. Но пообещай мне, что ни ты, ни Йон сегодня близко не подойдете к кухне. Нечего разводить мелодраму.

Склоняю голову в знак согласия. Я и не собирался. Иль гордая, мое вмешательство ей не понравится. А Йон навряд ли захочет обнадеживать Джуми. Похоже, после дежурства мне одному придется откачивать обеих. Нужно придумать для них что-то очень приятное.

Иленоре

Я не задумывалась, как Джуми достала вино. И теперь не спрашиваю, зачем она это сделала. И так понятно — от отчаяния. Я тоже виновата, потому что тоже хотела забыть о том, что не нужна Раду, хоть ненадолго. Увы, все обернулось не в нашу с Джуми пользу.

— Прости, — говорю я ей. — Если бы знала, что ради алкоголя…

— Это мой выбор, — огрызается Джуми, перебивая меня. — Я знала о последствиях.

— Ты уже так… поступала?

— Нет, — вздыхает Джуми. — Я все еще надеялась, пока Йон не отверг меня. После его слов я поняла, что всё бессмысленно. Не вини себя, Иль. Если бы ты не предложила, я поступила бы точно так же.

О чем тут еще говорить? Если и я жалею лишь об одном: ректор слишком быстро нас отрезвил. А еще неприятно, что Джуми обманули, и вместо обычного вина подсунули зелье. Из-за этого мы и попались.

Когда мы с Джуми появляемся на драконьей кухне, там уже вовсю кипит работа. Дым коромыслом, причем буквально. Что-то варится в огромном чане, из него валит пар. На трех сковородах шипит масло, а повара перемешивают содержимое, подбрасывая ловко подбрасывая его вверх. Это крупные семечки? Или фасоль?

Здесь есть и плита, и полки с посудой, и разделочные столы, и мойки — все, как на обычной кухне. Из необычного — дыра в полу, из которой пышет жаром. Один из поваров то и дело ныряет туда, головой вниз. Так, что ноги болтаются в воздухе. Я не сразу замечаю, что ныряет он с куском теста в руке, а выныривает без него.

— Это тандыр, — говорит су-шеф, проследив мой взгляд. — Впервые видишь?

— Да…

— Странно. Это изобретение твоего мира.

— Мир огромен, — отвечаю я, поведя плечом.

Джуми, в отличие от меня, не любопытничает. Она прячется за моей спиной и зажимает нос пальцами. Запах, и правда, неприятный. Я даже не могу его описать: то ли прогорклое сало, то ли испорченный рыбий жир, то ли и то, и другое вместе, да еще со сладким привкусом.

— Барри, Альвин! — Су-шеф подзывает двух поваров. — Ваши помощницы на сегодня. Мытье посуды тоже на них. И не забудьте о том, что я вам говорил.

— Да, су-шеф, — отвечает один из них.

— Помним, су-шеф, — вторит ему другой.

Мне достается Альвин, молодой, довольно добродушный дракон, с темными волосами, на кончиках переходящими в серебро. Темно-серебряный дракон. Красивый.

С тех пор, как увидела Раду в истинном обличье, я пытаюсь представить, как выглядит каждый дракон. Иногда я вижу их в небе, но на крышу, где они обращаются, избранных не пускают. Я хотела бы рассмотреть дракона вблизи. Подробно, а не мельком, как получилось с Раду. Все же в голове не укладывается, как из человека получается огромный дракон. Вернее, наоборот.

Нас с Джуми отводят в маленькую комнатку, где предлагают переодеться. Я надеваю комбинезон с длинными рукавами и воротником-стойкой, прозрачный защитный экран для лица, косынку и перчатки.

— Это убережет вас от брызг, — поясняет Альвин. — Кипящее масло очень горячее.

Джуми уходит первая, а я немного замешкалась, повязывая косынку.

— Поспеши, — просит Альвин за дверью.

Странно, но он именно просит, а не приказывает. И поэтому мне становится неловко. Наверняка, он не в восторге, что оторвали от привычной работы и поручили наказывать человечку. Я уже знаю, что драконы не получают от этого удовольствия. Возможно, некоторые… К Альвину это определенно не относится.