Михар в упор не замечал, что Дереку вовсе не весело, и что он не нарочно и не осознанно выстраивает такую манеру; Михар не замечал, что Дерек находится в глубокой, отчаянной истерике, что его показное веселье — не более чем выученная защитная реакция. Защитная реакция, которая выработалась у человека, который постоянно боялся, что его ударят, и научился быть смешным, чтобы его не били.

Не увидев всей этой подоплёки, Михар решил, что имеет дело с осознанной тщательно контролируемой стратегией. Для умения веселиться в таком положении требовалось незаурядное мужество; и это вызывало безотчётное уважение.

— Помилуйте, Деркэн! — выразил он это уважение переходом на лёгкий тон. — Я же вас не покупаю, в самом-то деле!

— Слава тебе, Господи! — с чувством воскликнул Дерек, после чего уточнил с подозрением: — И каковы тогда, наконец, ваши условия?

Михар задумчиво постучал пальцами по столешнице и спокойно пояснил:

— Я позволяю вашему другу развестись с моей дочерью без каких-либо последствий, а вы взамен начинаете работать на мои проекты.

Дерек постучал себя пальцами по щеке и деловито уточнил:

— Каменный уголь?

Михар улыбнулся уголками губ:

— Дался он вам!

С самым серьёзным выражением лица Дерек заявил:

— Да я вообще во всё это ввязался лишь для того, чтобы сбыть его вам, наконец! — и добил, выпятив грудь и с благородным пафосом в голосе заявив: — Всё — ради угля!

Три секунду понадобилось Михару для того, чтобы сокрушительно проиграть в борьбе с самим собой: он всё-таки не выдержал и рассмеялся.

Дерек позволил себе фыркнуть, отмечая тем нечаянную победу. Проверенная временем стратегия снова сработала без осечек: страшный и сильный человек был нейтрализован.

Отсмеявшись, Михар вытер уголки глаз и со смесью восхищения и досады воскликнул:

— Как это у вас всё-таки получается так легко!

С постным выражением лица Дерек ответил:

— Опыт работы скоморохом.

Михар, совершенно не заметивший то, с какой горечью это было произнесено, поперхнулся очередной порцией смеха от неожиданности, но всё же сумел в этот раз овладеть собой.

— Богатый опыт, — с большой злостью в голосе вдруг продолжил развивать свою мысль Дерек. — Внушительный, — с яростью выдохнул он. — Разнообразный, — его, определённо, несло.

— Вы ведь не шутите, — с некоторым потрясением отметил Михар, осознав, что собеседник не играет.

Спохватившись, Дерек пожал плечами и отвернулся, предлагая закрыть тему.

Покладисто отложив разговор, Михар вернулся к делу:

— Что ж, уголь. Готов рассмотреть, но имею тогда встречное условие, — Дерек сделал приглашающий жест рукой, — Рубиэлэнь должна остаться в вашем карточном предприятии.

Условие это оказалось для Дерека столь неожиданным — он полагал, что Руби только о том и мечтает, чтобы сбежать от них, — что он был совершенно дезориентирован.

Несколько секунд он рассматривал вариант с тем, что Михар разыгрывает дочь втёмную, имея на неё новые интриги, — но тут ему вспомнился тот его разговор с Руби, который он расценил, как попытку расколоть внутренний круг Райтэна.

«Что, если она и в самом деле?..» — вынес предположение он, и тут же сегодняшняя игра стала видеться ему совсем в другом свете.

Он откинулся на спинку стула, проницательным взглядом окинул собеседника и выразил свою мысль:

— Вы всё это и затеяли ради Руби, не правда ли?

И по тому, насколько бесстрастным осталось лицо собеседника, он понял, что угадал, — и это вернуло ему ощущение некоторого контроля над ситуацией.

— О! — с лёгкой усмешкой отметил он, пытаясь хоть частично переломить ситуацию в свою пользу. — Вам теперь невыгодно отпираться, ведь так? Я ведь, положим, могу выполнить ваше условие формально, — с наслаждением выговорил он это слово.

С большим внутренним недовольством и злостью Михар вынужден был признать правоту аргумента.

— Предположим, — весьма холодно отметил он, слегка щурясь, — мне бы не хотелось, чтобы вы подошли к этому делу… формально.

В усмешке Дерека скользнуло что-то хищное, когда он отметил:

— Вот с этого и надо было начинать, Аренсэн.

— Мы не настолько равны, — в тоне его слышалось вполне ощутимое предупреждение, но Дерек его проигнорировал.

Уверенно облокотившись на стол, он положил подбородок на кулаки, вперил в противника прямой сильный взгляд и обозначил альтернативу: