Райтэн с большим недоумением поразглядывал нервно дрожащую спину. Прежде, чем он успел придумать план дальнейших действий по приведению друга в чувства, тот вдруг резко развернулся к нему лицом, заводя руки за спину, чтобы по-прежнему опираться ими на подоконник — кажется, иначе ноги его не держали.

С минуту Дерек вглядывался в друга острым и пристальным взглядом, и Райтэну совершенно не хотелось знать, что за дурные мысли бродили в этот момент в этой дурной башке.

— Дер, — вставая, поднял он руки в примиряющем жесте, — давай ты просто расскажешь, что случилось?

Нервно и тяжело сглотнув, Дерек прикрыл глаза и низко опустил голову. С минуту молчал, потом неестественно спокойным на фоне предыдущей истерики голосом ответил:

— Да, ты прав.

Райтэн мысленно выдохнул с облегчением: каким бы паршивым не было мучающее друга обстоятельство, желательно было бы всё же, наконец, с ним ознакомиться.

Дерек, меж тем, потёр ладонью лоб, вздохнул, оторвался, наконец, от подоконника, отвернулся к окну и туда, в закрытое окно, начал рассказывать:

— Я выяснил, зачем всем понадобился Кес, — ровным и спокойным голосом заявил он. — Там есть одна любопытная обитель, которая входит в зону интересов солнечной госпожи. Скорее всего, она планирует туда поездку после основного торжества, и Грэхард будет её сопровождать, разумеется. — У Райтэна уже сошлась картинка, но он не стал прерывать. — Твой отец посчитал этот случай подходящим, чтобы избавиться от досадной угрозы, поэтому через третьи руки передал информацию ньонской оппозиции, чтобы та смогла подготовить покушение.

Дерек говорил спокойно, размеренно, даже чуть приподнятым тоном — как о вещах, совершенно его не касающихся, — и именно этот обычный повседневный тон казался особенно страшным — почти таким же страшным, какой была только что отбушевавшая истерика.

— Я не мог поговорить с твоим отцом, — небрежно отметил Дерек, — потому что его, очевидно, не интересовало моё мнение, да и план уже был запущен. Тем более я не мог как-то связаться с Кьерином или кем-то из ньонских князей — да и стали бы они меня слушать? С Грэхардом, впрочем, у меня тоже нет никакой связи, — задумчиво поделился он и замолчал.

Не в силах дождаться очередной порции откровений, Райтэн поторопил:

— Не в ньонское же посольство ты пошёл?

— Ну что ты! — с лёгким смешком ответил Дерек, оборачиваясь. — Не настолько же я всё-таки идиот!

— Это радует, — сухо резюмировал Райтэн, складывая руки на груди.

Дерек фыркнул совершенно безрадостно.

— Я никогда не входил в дела внешней разведки, — продолжил, меж тем, Дерек. — И совершенно не представлял себе, как с ней связаться. Всё, что я помнил, — несколько полевых агентов. Их инструктировали при Грэхарде, поэтому и я их видал.

Райтэн отстранёно подумал, планирует ли друг обходить всю столицу и стучаться в каждый дом, чтобы найти агента методом тыка — и не разумнее ли, в таком случае, всё же попробовать через посольство?

— Всё, что я смог вспомнить, — меж тем, пожал плечами Дерек, — что один из анжельских должен был открыть булочную в столице.

Райтэн возвёл глаза к небу.

— Ты решил обойти все булочные теперь? — досадливо уточнил он.

Дерек тяжело вздохнул, вернулся к кровати, сел и посмотрел на Райтэна снизу вверх.

— Я уже нашёл, — признался он.

Он сказал это просто и сухо; но по усталому измученному взгляду его было понятно, какой глубины была его паника, что он на полном серьёзе много часов бродил по столице в поисках той самой булочной.

— Так, — принял к сведению Райтэн, наконец, уложив картину внутри своей головы. — И что?

Дерек дёрнул плечом.

— Передал предупреждение, — последовал ответ.

Райтэн нарисовал на лице недовольство и нетерпение:

— Это я понял! — вербализовал он это недовольство. — Драма-то в чём?

Дерек посмотрел на него как на идиота.

— Тэн, — наконец, мягко отметил он, — я сдал ньонской разведке заговор, организованный твоим отцом, и при этом засветился сам. Всё равно, что помахал Грэхарду рукой с криком: «Привет, я тут!», — с лёгкой истерикой в голосе расшифровал он.

Дерек не строил никаких иллюзий насчёт своего умения маскироваться. Если уж он-то сам сумел узнать агента, которого видел лишь однажды, то тот-то наверняка вспомнит его, и никакая накладная борода тут не поможет.