Мы повернулись в его сторону не сговариваясь, чтобы увидеть, как он идёт ровной рябью, будто пытается выскочить из берегов. А затем из его глубины показалась тощая когтистая лапа, а за ней – вторая, третья и так далее. Сколько их было – я уже не стала считать. Невиданное чудовище, чёрное, как сама тьма, вылезло из ведьминого круга, оглядело пространство жуткими глазами и издало чудовищный, разрывающий уши писк.

Охнув, мы дружно заткнули уши. А из ведьминого круга уже показалась вторая лапа.

– Немедленно бегите к грифону! – рявкнула Корделия, опускаясь на колени и подхватывая кристалл. – Быстро!

Глорию и Зефира дважды уговаривать не пришлось: они тут же помчались к двери. Я же замерла у ступеньки, неуверенно обернувшись на ведьму, что портила мне жизнь, а сейчас оставалась позади, чтобы прикрыть нам спины. Без сомнений и колебаний.

– Профессор Мартелл! – позвала я.

Она даже не обернулась на меня. Всё её внимание было сосредоточено на новых тварях, что вылезали из ведьминого круга, который больше не напоминал пруд – он выглядел, как бушующее море, переливающееся всеми цветами радуги.

– Я не собираюсь жертвовать собой, адептка Зирафель, – сказала она ядовито. – Только стабилизирую печать. Иначе наша вылазка станет угрозой для всего мира.

Несмотря на приближающихся к ней существ, Корделия невозмутимо поставила кристалл на место, положила на него руки и, прикрыв глаза, что-то мерно зашептала. Кристалл снова зажёгся мягким сиреневым сиянием, а за ним – и вся печать. Ведьмин круг утихал. Вылезшая из него очередная лапа была варварски разрублена и печально упала на землю.

Только вот остальные лапы и туловища в междумирье не вернулись. Они были прямо тут, перед нами, и, страшно воя, двинулись на нас.

– А теперь бежим, – быстро сказала Корделия и помчалась с прытью, которую я никак не ожидала от дамы её почтенного возраста.

Пытаясь бежать наравне со старушкой, я даже не заметила, как нагнала Глорию, несущую на руках увесистое тельце Зефира.

– А я думала, вы решили остаться, во имя науки и всё такое, – пропыхтела она.

Даже в такой ситуации разноглазку не покидал её знаменитый сарказм. Пожалуй, это было достойно восхищения.

Коридор, который казался нам бесконечным, мы преодолели за несколько минут. Ворвавшись в зал грифона, мы хором заорали:

– Закрывай дверь!

Удивлённо заклекотав, страж склонил голову, и тяжёлые створки сами собой захлопнулись. Мы попадали на пол, как спелые груши, пытаясь отдышаться. Только Корделия устояла на ногах. Виден опыт.

– Печать была нарушена! – возвестил Зури.

– Да знаем мы, – фыркнула Глория, едва не выплёвывая лёгкие. – Видел бы ты… в смысле… Ай, забудь.

Мы не успели успокоиться, как зала сотряслась от грохота, и дверь, которая казалась нам неприступной, содрогнулась от удара. Несколько томительных мгновений тишины – и новый удар, ещё более мощный, заставил стену вокруг двери пойти трещинами.

– Что это за твари? – истерично воскликнула Корделия. – Какой силой они должны обладать?!

– Печать была нарушена! – повторил Зури, хлопая крыльями и нервно хлестая себя по бокам львиным хвостом. – Согласно приказу главы ковена, страж обязан уничтожить портальный выход из храма, чтобы исключить враждебное проникновение во внешний мир.

– Что? – я подскочила. – Зури, но мы ведь здесь! Если ты уничтожишь выход…

Новый удар, казалось, заставил сотрястись весь храм до основания. Мы с Глорией в ужасе переводили взгляды с двери на Зури, и лишь Корделия не растерялась.

– Он даёт нам время уйти, – сказала она. – Быстро, ищите скважину для ключа-портала.

Сумка полетела мне в руки. Корделия же размяла пальцы и повернулась к двери.

– Торопитесь. Но если гости из междумирья всё же пройдут сюда, я попытаюсь оказать достойный приём.

Я не знала заклинания, которое она читала, да если бы даже и знала – сейчас я слабо могла соображать. Все мои мысли были о том, чтобы найти сокровенный треугольник, к которому надо было приложить ключ. Мы с Глорией принялись обшаривать стены рядом с местом, где был открыт портал из академии. Сейчас прекрасная мозаика на стенах и полу казалась чистым издевательством. Звуки разваливающегося дерева и металла двери никак не помогали нам сосредоточиться на поисках.

Дверь с грохотом рухнула на пол, но я не позволила себе обернуться. Сейчас я решила сделать вещь, которая казалась мне абсурдной ещё сегодня утром: довериться Корделии. Мои пальцы бегали по узору стены, пока спиной я чувствовала жар.