– Желаешь отказаться от того, что даже не успела познать?

– Вы… не правы, – досадно поморщилась я. И с некоторой долей стыда призналась:

– Я чувствую, как это проклятье множится и растёт внутри меня. Иногда даже смотреть на Лиордана – пытка.

– Но этого просто не может быть, – поднял брови эльф.

– Как не может? – возмутилась я его непоследовательности. – Вы сами сказали! Я слышала!

– Я сказал лишь, что чувствую это в вас. Лер-валии нужны месяцы, в редких случаях даже годы, чтобы росток смог прорасти. Здесь же прошло всего несколько дней. Я чувствую – искра тлеет. Она слабая и едва заметная, но из неё может разгореться настоящий пожар. Безусловно.

– Что? – я едва не задохнулась. – Как вы могли?

Он сделал это специально? Солгал. Обманул и меня и Лиордана? Или они оба в курсе, а я лишь игрушка в умелых руках… Гнусь так, как вздумается её владельцам.

– Мог что? – эльф повернулся ко мне пронзая сталью взгляда.

Я хотела попятиться, скрыться от его возможного гнева. Но что-то меня остановило. Во мне Химера. Это пульсировало внутри, дрожало и билось, заставляя идти вперёд.

– Как смеете лгать и играть чужими жизнями? – процедила я, слыша предательскую дрожь в голосе.

– Я не лгал. Лишь не вдавался в детали, – последовал спокойный ответ.

– В важные детали, – с нажимом произнесла я.

Эльф отвернулся и медленно пошёл вперед. Чем дальше он шёл, тем больше мне казалось, что нас окутывает вязкий мутный туман. Это выглядело странно и надо признать пугающе.

– Лер-валии не связывает случайных людей, – произнёс Господин Небесного Дома, когда я поравнялась с ним. – У вас должна была быть к этому предрасположенность.

– Что вы имеете в виду? Желания предков? – жадно спросила я и замерла в ожидании ответа.

– Души должны соединяться словно пазл. А ведь настоящая любовь как раз и зарождается в том, что вы зовёте душой.

– Хотите сказать, это что-то сродни любви с первого взгляда?

Я вспомнила тот вечер. Лиордан вышел на балкон, а я просто шла мимо. Случайность или нечто большее? Тогда, глядя в его глаза, пусть и на несколько секунд, но я забыла обо всём, что терзало меня.

А затем Химера. Мой побег. Погоня волков. И руки Лиордана на моей талии, его уверенный голос, его запах. Абсолютно чужой мужчина, заставивший меня довериться ему.

Эльф кивнул:

– Лер-валии – драгоценное зерно, которое обязательно должно быть брошено на благодатную почву.

На благодатную ли?

Я промолчала, чувствуя сонливость и ловя ладонями обступивший нас туман. Подняла голову, лес был рядом. Почему он внезапно стал так близко?

– Что это? – спросила я, указывая на туман. Почему-то слова давались с трудом.

– Ину-шаала. Истина, открывающаяся во лжи, – голос Эльнариила раздался как будто издалека.

Я хотела спросить, что за ерунду он городит, но сознание будто заволокло плотной пеленой. Я вяло огляделась, но эльфа рядом не было. Как и дворца. Лишь лес, частоколом окружающий меня, и туман, стелящийся под ногами.

Я пошла вперёд, постепенно сознание стало проясняться. Вместе с этим приходил и страх. Где я? Что он со мной сделал?

– Эльнариил? – позвала я тревожно. – Эльнариил!

Мой голос эхом разнёсся по лесу. Я стояла, прислушиваясь к отголоскам. Затем огляделась, уже окончательно приходя в себя.

Проклятый эльф! Что за шутки?

Я побежала, надеясь, что вскоре увижу хоть кого-то, но всё тщетно. Я уже выбилась из сил, но обстановка вокруг казалось, почти не менялась, всё же те деревья и далёкое пение птиц. Редкие лучи проникали сквозь плотные кроны. Обстановка была спокойной и умиротворяющей, но мне чудилась опасность за каждым кустом. Хотелось сесть и заплакать об безысходности.

Я остановилась тяжело дыша.

– Морэлла, – голос за моей спиной был твёрдый, глубокий и такой знакомый.

Я резко развернулась, не веря тому, что слышу:

– Грэгори Мэйсон?

Медведь смотрел на меня с осуждением. Будто я подвела и его, и весь Иллирион.

– Но вы же мертвы, – пробормотала я, делая шаг назад. – Все знают, что вы умерли.

– У тебя то, что принадлежит мне, – Мэйсон коснулся рукой груди, в том самом месте, где было сердце.

Неожиданно злость затопила меня.

– Вы – чудовище, уничтожившее мою жизнь, – закричала я. – Из-за вас весь Иллирион в опасности! Зачем вы так поступили? Я была никем, а вы сделали меня…

Я не смогла договорить, потому что горло сдавили рыдания. Слёзы сами потекли из глаз, размывая образ стоящего передо мной мужчины.

Он сделал шаг вперёд.

Затем ещё один.

Остановился в полуметре от меня.

Я смотрела на размытое пятно, в которое превратился Мэйсон, и рыдала как одержимая, выплескивая наружу все свои страхи и всю ярость на того, кто взвалил на меня непосильную ношу.