Ставлю чашки на стол и сажусь напротив Коли.

– Ну, о чем хотел спросить? – шепчу я, скрывая за чашкой дрожь пальцев.

– Алиса, сколько Мии лет? Только честно…

– Она же сказала – три… – отвечаю я, отведя глаза.

– Когда у нее день рождения?

Я закусываю губу, но потом уверенно выдаю:

– В начале сентября…

– То есть это получается, что ты забеременела в начале января?! Сразу после нашей… встречи? – выдыхает Николай, а я быстро качаю головой.

– Нет, не сразу. Мия родилась раньше срока… На два месяца…

Почти не соврала. Дочка действительно родилась раньше, только не на два месяца, а всего лишь на три недели!

– О… – роняет Коля, опустив взгляд в чашку.

Он молча делает глоток, и я вижу, что его руки дрожат не меньше моих.

– Что ж, уже поздно. Я пойду…

– Коль…

– До свидания, Алиса Сергеевна. Завтра на работу к девяти. Не опаздывайте!

Он уходит так быстро, что я не успеваю ничего сказать. Так и стою, смотря в закрытую дверь.

Боже, какая же я дура…

Может, права была Анжела Викторовна и нужно было ему все рассказать? Вот как он смотрел на Мию, но что, если я ошибаюсь в нем и он заберет мою малышку? Я больше никогда ее не увижу. Ее будет растить совершенно другая женщина…

Сердце рвется на куски, и я чувствую, как горячие слезы скатываются по щекам.

Нет, он бы мог сам догадаться. Ведь мог же… Такое впечатление, что он настолько уверился, что я предательница, что даже не рассматривает вариант, что отец Мии именно он.

Возвращаюсь в комнату в дочке и, поправив одеяло, долго сижу над ней, вытирая слезы.

Когда истерика утихает, я плетусь в душ и, наскоро помывшись, возвращаюсь к Мии. Не хочу идти к себе. Чувствую, как рядом с дочерью будто наполняюсь силой.

Я знаю, что для нее сделаю все. Не представляю, как когда-то могла даже подумать о прерывании или детдоме. Для моей девочки? Никогда!!! Безмерно благодарна Анжеле Викторовне, что сумела отговорить, приютила, помогла…

Жизни будет мало, чтобы отблагодарить ее! Но что, если и в этот раз она права и нужно рассказать все Коле? У нее жизненный опыт хороший, она умеет смотреть чуть дальше, чем это делаем мы с Машей…

Засыпая, я решаю все же поговорить с Николаем. Да, если он решит отобрать дочку, я поеду с ним. Хоть на край света! Но я не оставлю свою малышку! Но вдруг он нас примет двоих?

На следующее утро прихожу на работу на трясущихся ногах. Как он воспримет? Что скажет?

Господи, как страшно!

На всякий случай беру с собой результаты УЗИ и свидетельство о рождении, чтобы точно доказать, что Мия его дочка. Но что-то мне подсказывает, что Коля и так поверит. Не зря же он вчера так смотрел на Мию…

Захожу к себе в кабинет и, раздевшись, сажусь за стол.

Руки трясутся от нервов, а я пытаюсь прийти в себя. Но вскоре понимаю, что это бесполезно.

Нужно идти прямо сейчас. Или же никогда не решусь!

Встаю и уверенно шагаю к кабинету Николая.

– Николай Борисович у себя? – спрашиваю я у секретарши.

– Да, вот только пришел, – кивает девушка, не отрываясь от компьютера.

Я вздыхаю и, поправив пиджак, вхожу внутрь.

– Николай, можно к вам? – дрожащим голосом спрашиваю я.

Мужчина поднимает взгляд на меня и молча кивает.

– Алиса Сергеевна, у меня мало времени, так что если что-то важное…

Меня окатывает болью от такого ледяного тона, но я все же не сдаюсь. Я понимаю его реакцию. Николай точно уверен, что после ночи с ним я тут же прыгнула в кровать к Виктору, но, черт, разве нельзя хотя бы допустить, что Мия его?

– Да я быстро… – шепчу я, сжимая в руках документы.

Подхожу ближе к столу и говорю:

– Я соврала!

– Насчет чего? – прищуривается мужчина и встает из-за стола.

Словно дикий зверь, он бесшумно подходит ближе и становится напротив.

– Так о чем же ты хотела поговорить, Алиса?

– Я…

Дверь кабинета со стуком распахивается, и мы устремляем взгляды на появившуюся гостью, которая бросается в объятия мужчине и звонко кричит:

– Николя!

– Тина?! – шокированно спрашивает тот. – Ты что здесь делаешь?

Я вижу, как по-хозяйски руки девушки обвивают шею Коли, и ломаюсь изнутри.

Все верно. Никаких признаний. Зря я это…