— Какая подстава? — взвился Довсус, и Макс, щёлкнув предохранителем револьвера, от души врезал рукоятью по пальцам бывшего босса. Тот взревел белугой, но больше не пытался тянуться к своему стволу. — Что ты мелешь, слюнтяй инопланетный…

— Твоё предательство очевидно стало ещё там, в гостях у Сталс. Когда меня приговорили к раздеванию, пришлось скорешиться с пиратами.

— Как?

— Сделав им очень выгодное предложение. Расслабься, тебя не касается. Они предоставили мне некоторую свободу. А перед вылетом я увидел ящики с бирками фирмы «Бранс», нашего заказчика на эскортирование. Их просто вывалили на снег у стоянки, когда возвращали выкупленные четыре транспорта. Я ещё подумал, а что товар не выкупили? Там же на миллион минимум! Оборудование, импортированное на планету, дорогого стоит.

— Восемьсот тысяч, — уточнил Довсус, будто это имело значение.

— Один ящик треснул. Наверно, небрежно выброшенный из люка. Я откинул крышку и увидел внутри булыжники. Ты понял? Булыжники, Карл! В смысле — Довсус. А когда вернулся в Эхес, узнал не задорого, что это оборудование даже не прошло через космопорт.

— Ты никому ничего не докажешь.

— А этого достаточно. Прикинь, княжество с крайнего Севера заплатило за товар с доставкой. Лихие парни из «Бранс» уговорили покупателя сэкономить, не страховать товар, а нанять твою «надёжную» команду, с ней даже через пространство Сталс лететь не страшно. Закинули балласт вместо товара. На Эребусе типа неожиданно принимается решение срезать угол. Пираты нападают, форс-мажор, что поделать. Неожиданно они получают код «свой-чужой»… Сам его, небось, им и передал, хитрец. Даже Янис не знала про твой гешефт, не на шутку встревожилась, узнав, что идём в гости к атаманше. Не догадываясь, что просто отыгрываем спектакль, вели себя как идиоты. Мой ведомый таранил их бостос и погиб. Я оторвал провод между компьютером и прицелом, пушки заработали, и легко завалил одного. Но у меня стал движок, пришлось садиться.

— Повторяю. Никому и ничего не докажешь. Иди в полицию, убедись.

— И не надо доказывать, — теперь улыбался Макс. Ещё лучезарнее, чем владелец авиакомпании в начале диалога. — Этих сведений вместе с распечаткой из космопорта более чем достаточно, чтоб сильно испортить отношения между северянами и «Брансом». Те узнают, кто их подставил, допустив утечку информации. Ты, Довсус. Когда начнут искать киллера проломить тебе башку, я подпишусь. Получу и бабки, и удовольствие.

— Не всё так просто…

— Детали не важны. У тебя выбор: умереть или попытаться соскочить с крючка.

Делец обхватил губами палец, разбитый ударом револьверной рукояти. Горестно посмотрел на сустав.

— Вот же… пригрел на груди! Не человек, а член шестинога… Одно слово — инопланетянин, — Довсус сжался, зажмурился, словно приготовился одним рывком снять клейкий перцовый пластырь с волосатой груди: — Сколько, мать твою?!

— «Эрелис». Верни его Сталс.

— Ни за что!

— Тогда, кроме разоблачения, придут ещё её люди. Я удивился, сколько их в Эхесе, и почему моя новая начальница не прислала их раньше. Оказывается, когда первый взрыв негодования улёгся, ей стало пофиг. Но при заключении договора о любви и дружбе, заключённого ради спасения собственной шкуры, мне пришлось напомнить про тот конфуз и обещать ей «Эрелис». Обязательно — тот самый экземпляр. С РЛС. Знаю, Янис расстроится. Тем более, она вроде не в курсе твоих художеств?

— Ей не смей говорить!

— А то — что? Погрозишь мне ушибленным пальчиком? Довсус! Я — не одиночка, а часть большой организации, не стеснённой в средствах и не гнушающейся любых методов. Считай — тот же пират, а ты у меня в плену. Въехал в расклад? Умничка. Завтра утром пришлю лётчика на перегон. Не забудь заправить полные баки самым первосортным бензином.

— Су-ука! Ты меня кинешь. Заберёшь бостос, а сам продашь информацию северным!

— Не суди по себе. Не продам. Но это — твой риск. Сиди и дрожи. Заслужил.

Помахивая револьвером, Макс отступил к двери. Открыл, не сводя ствола с Довсуса.

Карьера лётчика-истребителя в эскортном авиаотряде закончилась по собственному желанию.

Перед Янис неудобно. Она любит… любила тот самолёт. И подкатывать к ней на фоне его конфискации не комильфо. А жаль. Табу «с сослуживцами не встречаюсь» приказало долго жить.

Сладенький Борюш, да ещё в улучшенной мужественной версии, по-прежнему обретается один.

Глава 10

Что расставание со скоростной двухмоторной птичкой расстроит Янис, Макс угадал, но не вполне. Пират, сопровождавший их делегацию к Каис, лично заявился к Довсусу и настоял, чтоб владелица сама перегнала бостос новым хозяевам. Чётко ориентируясь в нравах Криона, громила законно предположил: технари Довсуса заложат какую-нибудь подляну, и машина тихо исчезнет по пути где-то в бескрайних ледяных полях. Представитель Сталс великодушно отпустил ещё одни сутки на подготовку к рейсу.

Макс, безмолвно присутствовавший при их разговоре на повышенных тонах, в конце заявил:

— Я займу второе кресло. И прослежу, чтоб ваша девочка вернулась.

Доверия у Довсуса он вызывал примерно нисколько. Но, за неимением альтернативы, тот принял очередной ультиматум, поминая больше шестиногов, чем, наверно, когда-либо водилось на Крионе.

Время до рейса было посвящено копанию в местных библиотеках, через планшет и даже с личным посещением. Макс надеялся найти хоть что-то про вертолётостроение, хотя бы намётки. Тщетно. Можно, конечно, затребовать у Герума, чтоб прислали с Земли чертежи и техническую документацию на простенькую стрекозу вроде «Белл-47». Поскольку запрос будет осуществляться через ИИ, он не потребует согласования с медлительными живыми организмами… Вот только прохождение сигнала в обе стороны займёт много дней. Хотелось приступить к практическим шагам раньше. И, если уж на то пошло, чем меньше нелюди из Федерации будут вовлечены, тем лучше.

А вообще-то, вертолётостроение для здешних условий обещает перспективы. Особенно в грядущем освоении освобождающихся ото льда земель, неровных и влажных для посадки самолёта. Какой-нибудь Ми-4 произвёл бы фурор. Вот только попытка заново, без малейшего опыта в проектировании геликоптеров, заставить местных авиаконструкторов построить подобие Ми-4 обернётся долгими годами удачных и не очень удачных экспериментов. Уж очень много специфики в конструкции главного редуктора, лопастей основного и рулевого винта, механизма перекоса, чьё устройство лётчик-самолётчик представлял смутно. В том же Ми-4 вполне самолётным оставался лишь поршневой двигатель, приспособленный под специфику этого летательного аппарата.