Часто считают подбойные могилы более поздними, чем земляные склепы и ямы. Однако Золотобалковский могильник дает поздние погребения как раз в земляных склепах (могилы 8 и 25). Многие подбойные могилы безынвентарны и не поддаются датировке. Сложившаяся тенденция, согласно которой подбойные могилы связываются с сарматским этносом, требует пересмотра (Дашевская О.Д., 1984).

Могилы в виде грунтовых ям имели овальную или прямоугольную в плане форму (табл. 52, 13). Длина их 1,5–2,5 м, ширина 0,50-1 м, глубина 1–2 м. На поверхности грунтовые ямы в отличие от склепов и подбоев ничем не отмечены. Такие могилы были предназначены для одиночных погребений, лишь в одном случае (Золотая Балка) зафиксировано парное.

В Золотой Балке обнаружены три разрушенных каменных ящика, трапециевидных в плане. Человеческих костей в них не оказалось. Найдены лишь кости лошади, предметы конской упряжи, керамика. Дата — I в. н. э. (Вязьмитина М.И., 1972, с. 99).

Ориентировка погребений не была единой. В земляных склепах преобладала западная и северо-западная, а в подбоях и грунтовых ямах — северная и южная (с отклонениями). Поза погребенных — положение на спине как с вытянутыми конечностями, так зачастую с одной или обеими руками, сложенными на животе, и со скрещенными ногами — является в своих вариантах общей для всех видов могил в трех некрополях. Обычай класть покойника на плоские камни отмечен во многих погребениях Золотобалковского и Николаевского могильников. Иногда встречаются остатки деревянного настила, коры, кошмы, реже — гробов. Довольно характерна подмазка дна могил зеленоватой глиной.

Погребальный инвентарь в нижнеднепровских могильниках менее обилен, чем в крымских, но представлен в основном теми же категориями вещей. И здесь наибольшее их количество сосредоточено в земляных склепах, а в других могилах сопровождающие предметы были единичны или чаще совсем отсутствовали.

Сосуды ставили в головах или в ногах покойника. Для Золотой Балки наличие в могилах посуды присуще, как правило, женским погребениям (Вязьмитина М.И., 1972, с. 114, 115). Из орудий труда обычны ножи, точильные камни, пряслица, резке в могилу клали иглы, шилья, иногда встречаются замки и ключи.

Фибулы находились на плечах и груди скелета как в мужских, так и в женских погребениях. Железные и бронзовые пряжки обычны на поясе у мужчин. В мужском погребении III в. н. э. Николаевского могильника встречен костяной гребень. В некоторых погребениях отмечены железные или бронзовые ручные браслеты, а в наиболее ранних — ножные, серьги (у мужчин по одной), кольца, перстни. Бусы, весьма многочисленные, характерны для женских погребений, они встречались как в ожерельях, так и в окаймлении рукавов и подола; возле головы найдены бронзовые зеркала, а также кусочки красной краски (румяна).

Оружие представлено лишь в некоторых мужских погребениях, главным образом в Золотобалковском могильнике. Это мечи, кинжалы, копья, малочисленные стрелы. Деревянные луки не сохранились. Стрелы железные черешковые, трехлопастные (табл. 54, 23, 24). Копья имели перо остролистной формы (табл. 54, 25), длина наконечников — от 23 до 60 см. Из пяти найденных мечей большинство — длинные (до 95 см) двухлезвийные с прямым перекрестьем и иногда суженной кверху рукоятью (табл. 54, 21). Отличается от всех меч латенского типа длиной 65 см с бронзовым плоским навершием без перекрестья, с пологими плечиками и закругленным концом клинка (табл. 54, 22). Встречен железный кинжал с остатками деревянных ножен.

Конское снаряжение представлено единичными экземплярами. Таковы железные удила с железными псалиями северокавказского происхождения, найденные в Золотобалковском могильнике, датируемые рубежом нашей эры (табл. 54, 20; Вязьмитина М.И., 1972, с. 99–103, 124, рис. 45, 60, 7). К более ранним прототипам восходят железные восьмеркообразные псалии.

С покойниками клали и предметы, имевшие магический смысл: кольца с выступами, различные подвески и амулеты, причем детским погребениям наиболее присущи просверленные зубы животных и раковины. В некоторых могилах встречаются куски мела и угля. В земляных склепах зафиксированы остатки жертвенной пищи (кости лошади или коровы) иногда на блюдах, иногда поверх ног покойника. В Золотой Балке у входа в камеру отмечены остатки жертвоприношений, связанных с тризной, в виде частей конских скелетов или целого скелета овцы, а также целый скелет коня над одной из могил (Вязьмитина М.И., 1972, с. 110–112). В Николаевке и Золотой Балке в нескольких могилах обнаружены панцири черепах. Изредка встречаются кости собак (сторожей?). От тризны, видимо, остались и обломки амфор у входа в некоторые могилы.

На Золотобалковском могильнике были и специальные жертвенные ямы, бочковидные и цилиндрические, глубиной и диаметром до 2 м. Они содержали кости животных, обломки амфор, лепных и гончарных сосудов.

На этом же некрополе зафиксированы группы камней, вымостки и стелы, которыми могилы (земляные склепы) были отмечены на поверхности. В отличие от Крыма здесь нет стел с изображениями, а известны только плоские необработанные плиты высотой от 0,50 до 0,90 м (Вязьмитина М.И., 1972, с. 105–106, рис. 51).

Антропологические исследования, проведенные Т.С. Кондукторовой (1972), показали скифскую принадлежность населения, оставившего данные могильники.

Лепная керамика. Местная посуда (табл. 59, 1-27) характеризуется глиной, обычно черной в изломе, с серой или желтоватой поверхностью, с применением примесей песка, шамота, известковых частиц, иногда кварца и слюды. Часть столовой посуды имела лощеную поверхность.

Как и у крымских скифов, наиболее распространенной формой посуды были разного рода горшки. Для хранения продуктов служили большие горшки высотой до 0,50 м, простые и лощеные (табл. 59, 1, 5, 10, 21). Они имеют более или менее отогнутый венчик, биконическое или овальное тулово и узкое дно. Часто по венчику проходил орнамент из пальцевых вдавлений, иногда по плечикам — валик с вдавлениями или вертикальные ребра и шишечки. Лощеные горшки обычно имели рельефный или углубленный орнамент в виде различных дужек, спиралей, иногда в сочетании с шишечками. Интересно налепное изображение рук на сосуде с Гавриловского городища (Погребова Н.Н., 1958, рис. 31, 8).