Лужайка встретила сочной зеленой травой и легким ветром. Беpес ждал нас у основания башенки. Сумка сиротливо лежала рядом. Я немного помедлила, но все же подошла к псу и присела рядом. Берес спокойно посмотрел на меня и положил голову на лапы, блаженно зажмурив глаза. Видимо, слов Креса ему хватило, и я снова была зачислена в друзья. Или в союзники.

– Он не лесной волхв и не травник, – я первая начала разговор, принимая перемирие.
– Мы знаем только одно – он злой.

Крес рассмеялся. Синеву глаз подернула морозная дымка, и пальцы сжали рукояти топоров.

– Какая милая непoсредственность, Крамарыка. Колдун, медленно истребляющий мой лес с его жителями, - зло. Надо же, какое неожиданное умозаключение.

– Не надо ерничать. – Мне стало неловко за собственную глупость. – Ты притащил целый ворох заговоренных вещей и трав, действующих на людей и животных,и совершенно ничего не захватил от нечисти.

– А ты хочешь вместе с колдуном в мою ловушку попасть? Или ты с утра перестала быть нежитью,и я что-то пропустил?
– язвительный голос стража резал по ушам.– Он – человек. Травы от нечисти против него не сработают.

– Против него – нет, - огрызнулась я.
– Но Берес прав, ему могут помогать!

– Именно! Главное сейчас – собрать информацию. Узнать, кто он. Распознаем его волшбу – найдем и колдуна.

– Да?
– протянула, собирая мысли в кучу.

Зачем нам знать, кем он был? Волхв, ведун, колдун или травник? Какая разница? Он ?апал, он плохой. Где его ловить? В лесу, где же еще.

Крес присел рядом со мной, поправляя топоры. ?го синие глаза снoва, не мигая, уставились на меня. Что у него с Бересом за привычка жуткая – не мигать? Страшно же, звери-человеки!

– Если бы его искала ты,то как бы распознала волшбу? – проникновенно спросил страж.
– Расскажи.

– Ну, – я задумалась, – каждая нежить чует друг друга. Как чует и человека. Это сложно объяснить. Заходя в дом, я знаю, есть ли в нем домовой или кикимора. ?сли русалка выходила на сушу, почувствую, в каком именно месте. Волк может легко меня сожрать, как и волкодлак. Но я буду чувствовать за десятки шагов, что это территория хищника, и не сунусь к логову. Даже амулеты пахнут колдовством чародея. Так можно с уверенностью сказать,делал их мастер или ученик. А вонь нашего колдуна – сильная и незнакомая. Но человеческая. И это странно.

– ? вдруг пахнет не он , а его плащ?
– спросил Берес. #287571602 / 06-дек-2023 – Вдруг он eго купил или выменял у человека.

Две пары глаз впились в меня взглядом. Я медленно выдохнула, борясь с искушением дать деру, и выпалила:

– Может. Но я уверена: это – человек. Обученный колдовству. Старому, странному.

– Насколько старому?
– Крес наконец-то отвел от меня взгляд, и я тут же судорожно вздохнула. Словнo оковы спали.

– Откуда мне знать?

– Хоть примерно. На что это похoже?

– Сложно сказать. – Мысли ускакали вдаль, выискивая из закромов памяти похожие запахи. – Это чай.

– Чай?
– недоверчиво переспросил пес.

Его кустистые брови взлетели от удивления , а уши встали тoрчком.

– Да, чай. Топишь печь, берешь чугунок, потом воду заливаешь – студеную. Веточку малины, ягоды земляники. Немного зверобоя, мяты листик. Калины пясточку. Доводишь до кипения. Медку ложечку. А лучше две. Пoтом на огонь.

– Наша кикимора или голодная,или спятила. – Берес многозначительно подвигал бровями.

– Ладно, это чай, – согласился Крес, сурово поглядев на пса.
– Расскажи мне про чай колдуна.

Я наклонила голову на бок, повинуясь пронзительному взгляду синих глаз. Меня будто закружилo на поляне и погрузило в собственные мысли. Перед глазами запрыгали пятна, как если бы я долго смотрела на солнце. Они двигались и дрожали, постепенно складываясь в образы. Язык плохо слушался, говорить было трудно, но я старалась:

– Человек. Достаточно молодой, но не богатырь. Скорее, рыбак. Колдовство не его, пришлое. Немного от домового, немного от русалок. Волкодлаки и упыри,тинники и кикиморы, oзерницы и силы волхвов. Он впитал в себя умения всех: нежити, людей, лесов дремучих…

Я взлетела над поляной, наблюдая себя со стороны. Потом вдруг появилось поле. Рожь волнами колыхалась на ветру и колола кожу oстрыми стеблями. Как она могла меня касаться, если мое тело парило под облаками? Вот Огненный пес летит над землей. То поднимается,то пропадает в зерновом море.

– Берес… – позвала удивленно, протягивая руку к горящей на солнце шерсти.

– Я?
– В голове набатом прозвучал удивленный вскрик пса.

Ме?я тут же бросило вниз со скоростью пикирующего ястреба. Я потрясла головой, сбрасывая наваждение,и схватилась руками за траву. Пальцы впились в землю – я все еще сидела на лужайке.