Тут он заметил, что и Ху Вэй проснулся, положил голову на лапы и смотрел на него так.

– Очухался? – вполне миролюбиво спросил Ху Вэй.

Кажется, он больше не злился. Аура у него была спокойная, расслабленная. Ху Фэйцинь даже подумал: а уж не успел ли Ху Вэй, часом, разобраться с Лао Луном, пока Ху Фэйцинь спал? Уж больно морда у него довольная.

– Сколько я спал? – спросил Ху Фэйцинь осторожно.

– Почти одиннадцать дней, – сказал Ху Вэй, садясь, но всё ещё оставаясь в обличье лиса.

– А ты что делал? – ещё осторожнее спросил Ху Фэйцинь.

– Кроме того, что врачевал и сторожил тебя? – уточнил Ху Вэй. – Не трогал я твоего союзничка, не волнуйся.

Прозвучало очень ядовито.

Ху Фэйцинь покраснел:

– Я не…

Ху Вэй фыркнул, превратился в человека и принёс Ху Фэйциню воды в ковшике, чтобы тот мог напиться.

– Я бы лучше умылся, – сказал Ху Фэйцинь, глядя на воду в ковшике с лёгкой одержимостью во взгляде.

Окунуться бы в бочку с водой или выкупаться в пруду… Запах лисьей слюны, оставленный на нём Ху Вэем, его не смущал, запах собственного тела, пота и крови тоже, – но ему всё ещё казалось, что от него разит Небесами, и это вызывало у него крайнее отвращение.

– Мыться так мыться! – сверкнул зубами в усмешке Ху Вэй.

Как Ху Фэйцинь ни сопротивлялся, говоря, что и сам прекрасно справится, Ху Вэй ничего слушать не пожелал и со всеми предосторожностями хорошенько отмыл его в бочке. Ху Фэйцинь сидел и клевал носом, пока Ху Вэй возился с ним. Встрепенулся он, лишь когда Ху Вэй уложил его в кровать. Он сосредоточенно вынюхал собственные руки от кончиков пальцев до локтей. Ху Вэй приподнял брови. Так Ху Фэйцинь себя ещё никогда не вёл. Убедившись, что Небесами от него разить перестало, Ху Фэйцинь успокоился и затих, подтягивая к себе подушку и уткнувшись в неё лицом.

– Что же они с тобой сделали… – едва слышно пробормотал Ху Вэй.

Ху Фэйцинь вдруг шевельнулся, приподнял голову.

– Ху Вэй? – позвал он.

– А? – отозвался Ху Вэй.

– Где одежда, в которой я пришёл?

– Нельзя тебе ещё одеваться… – начал Ху Вэй, но что-то в глазах Ху Фэйциня заставило его замолчать и уточнить: – А что?

– Сожги её, – с непередаваемым отвращением в голосе попросил Ху Фэйцинь.

Ху Вэй так и сделал.

Ещё через несколько дней Ху Фэйцинь напросился на прогулку. Ху Сюань, осмотрев его спину, одежду надеть позволила. Ху Вэй сначала возражал, выпускать Ху Фэйциня из павильона ему не хотелось: они и так неплохо время проводили.

– Не целыми же днями в четырёх стенах сидеть, – возмутился Ху Фэйцинь. – Мне нужно ноги размять и свежим воздухом подышать.

– У окна дышать тебя не устраивает? – спросил Ху Вэй на всякий случай и, получив отрицательный ответ, вздохнул и полез в сундук за одеждой. – Ладно, тогда покажу тебе поместье Ху. Толком ты его так и не видел.

Ху Фэйцинь покуда сидел на кровати и разглядывал свои руки. Синяки и ссадины потемнели, выглядело ещё хуже, чем прежде. Он послушно смазывал их притирками, которые смешала Ху Сюань, но они не сходили. Вероятно, потому, что у него была слишком нежная кожа.

– Заодно и поговорим, – вырвали его из размышлений слова Ху Вэя.

– О чём? – поёжился Ху Фэйцинь.

– О том, что произошло. А потом я решу, задать тебе трёпку или погодить, – добавил Ху Вэй со значением.

Ху Фэйциню пришлось рассказывать. Слова он подбирал тщательно, опуская лишние подробности. Ему вообще неприятно было обо всём этом говорить: накатывала тошнота отвращения.

– А потом этот небесный хорёк тебя поцеловал, – ядовито докончил Ху Вэй, когда Ху Фэйцинь споткнулся на рассказе о Небесной темнице.

Ху Фэйцинь не считал это поцелуем. Он ведь едва не отхватил Лао Луну зубами пол-языка. Лисы отлично умеют кусаться, особенно если их застать врасплох или загнать в угол. Да и Лао Лун всего лишь хотел эффективнее передать ему кровь.

– К тому же, – почти раздражённо сказал Ху Фэйцинь, – он увидел на мне твою метку. Почему вообще все на свете её видят, кроме меня самого?!

– Так и должно быть, – сказал Ху Вэй, и лицо его просветлело. – Только не «вообще все на свете», а существа демонической природы.

– Но Лао Лун не демон… – начал Ху Фэйцинь.

Ху Вэй щёлкнул зубами.

– Что? – не понял Ху Фэйцинь.

– Почему ты зовёшь его Лао Луном?

– Как… – растерялся Ху Фэйцинь. – Потому что его так зовут. Он старше, поэтому я проявил вежливость и…

– Я тоже старше, но ни разу от тебя вежливости не слышал, – заметил Ху Вэй.

Ху Фэйцинь поглядел на него сквозным взглядом и уточнил: