Командир взял меч в обе руки. Как он догадался, оружие было полутороручное (максимальная эффективность при двуручном хвате, но можно использовать и одной рукой), масса была приблизительно такая же, как и у стандартного «длинного меча», которым пользовались в Ренессансе. Лезвие было изогнуто под небольшим углом. Режущая кромка буквально сверкала. Скифар сделал несколько взмахов. Рукоятка удобно лежала в ладонях, не соскальзывала, и не натирала. Лезвие просвистело, рассекая воздух. Оно сверкало своим космическим блеском, проносясь через пространство, от потолка до пола. Командир поставил меч кончиком в пол. Он утопил остриё в доски, и попытался согнуть его. Но стоило Скифару приложить хоть каплю усилий, как деревянные щепки разлетелись по сторонам. В отличие от вышеупомянутого полуторного меча, материал этого оружия был слишком твёрд. Лезвие не «играло», а оставалось в одном состоянии неизменно. Парень знал, что такая твёрдость стали достигается тогда, когда её куют с добавление большого количества углерода. Однако это было не просто железо с кусочками угля. Этот металл был неизвестен ни ему, ни кому-либо в Империи Восхода.

Скифар не хотел останавливаться на этом. Ему предстояло проверить ещё кое-что. Для этого он запер свой кабинет, и отправился на склад. Это подвальное помещение освещалось только факелами. В дальнем углу всё так же стоял сверхпрочный сундук с катанами, ключи от которого были только у главного командира — Харана и у самой императорской семьи. В ящиках лежали комплекты брони разных размеров. Благо, их было достаточно. Однако, Скифар не хотел портить хорошую броню. Он знал, что на складе есть уже повреждённые элементы, которые терпеливо ждут переплавки или использования в качестве заплаток. Всё это «добро» было свалено в углу, прямо на кусок старой ткани. Нур-Хакеш отыскал самый лучший нагрудник и кусок кольчуги. Часть лат была смята и расколота со стороны спины, что делало его ношение невозможным. Должно быть, кто-то приложился туда тяжёлым топором. «Но неужели кто-то напал на гвардейца?» — задался вопросом Скифар. Размышления об этом привели его к самой вероятной тории: произошла потасовка между двумя пьяными солдатами. Это даже объясняет то, почему Харан его предупреждал об алкоголе и недопустимости его употребления на рабочем месте.

Скифар прислонил к одной из колонн нагрудник, а сверху на него положил оторванный кусок кольчуги. Это было необходимо для того, чтобы добиться лучшей защиты, и, как следствие сделать эксперимент более чистым. Парень замахнулся, нанёс один удар в горизонтальной плоскости. Раздался громкий свист, лишь издали напоминавший скрежет металла. Казалось, будто вообще ничего не произошло. Скифар подумал, что все рассказы Харана о катане — лишь сказки, призванные замотивировать молодых гвардейцев работать усерднее, в надежде получить заветный меч. Однако, всё оказалось иначе. Сверхтвёрдое лезвие прошло сквозь стальные латы и кольчугу. Разрез был ровным, почти что хирургическим. На лице Скифара засияла радостная, немного зловещая ухмылка.

Нижний край солнца приближался к вершинам стен. Скифар ждал Хино в назначенное время в назначенном месте. В этот раз девушка появилась совсем внезапно. Она подошла к парню со спины так, что услышать её шаги он смог лишь тогда, когда она подошла к нему на полтора метра. Парень вздрогнул и резко обернулся, уже занеся руку для ответного удара.

— Ой, прости! — озабоченно воскликнула она. — Я не хотела тебя пугать.

— Ничего страшного. Это у меня профессиональное, — усмехнулся Скифар.

Хино прошла чуть дальше, и села на лавочку подле него. Их одежда не менялась. Синее платье, узорчатая рубашка красного оттенка. В очередной раз осмотрев девушку с ног до головы, Скифар удивился увиденному. Она была обута в туфли на каблуке. Как ей удалость почти безупречно подкрасться — оставалось загадкой. Но в голове Скифара уже созрело некое подозрение. «А что, если она — и есть тот самый агент?» — ужасающая мысль пронеслась у него в голове. Парень боялся этого, и не хотел слишком сильно углубляться в эти мысли.

— Ну что, как прошёл первый рабочий день, полковник? — игриво спросила она.

— Хах! — невольно воскликнул Скифар. — День то прошёл хорошо. Много новых обязанностей появилось. Но, подумай сама, какой из меня полковник.

— Какой-какой… Фиктивный, — ответила она, пожав плечами. — Я не знаю, как там вне столицы, но здесь «полковник» — это всего лишь чин, ничего по-настоящему не означающий.

— Неужели это так очевидно, и известно всем? — удивлённо произнёс парень.

Хино пригнула голову, и слегка развернула её в сторону Скифара. Он сразу понял, что к чему, и подался ближе, приготовившись слушать шёпот.

— Конечно! — в полголоса произнесла Хино. — Я не знаю, как там у миллионов людей, утопающих в нищете, но мы тут все понимаем всю суть этой Империи. Всё вокруг тебя — огромные статуи из ржавого железа, на которое нанесли сантиметры золотой краски.

— Мне очень приятно, что мы оба это понимаем, — ответил он добродушно. — Вот скажи мне, ты не боишься, что я могу оказаться не настолько умным, а прихвостнем императора?

В ответ Хино рассмеялась. Это был искренний смех. Звонкий, как хрустальный колокольчик.

— Я ведь вижу тебя! Ты — хороший человек. Здравомыслящий, — говорила она, улыбаясь. — Можно сказать, что мы с тобой «на одной волне».

— Могу сказать о тебе то же самое, — не растерялся парень. — Ты не только умнее всех, кого я знаю, но ещё и красивее.

Повисло неловкое молчание. Скифару казалось, что такая тишина стала уже не дискомфортным моментом, а их хорошей традицией. Даже в свете алых лучей можно было заметить лёгкий румянец смущение на их лицах. Тем временем в голове парня шла борьба. Он уже принял одно решение, на тот момент казавшееся ему чрезвычайно важным, но где-то на подкорке всё ещё оставались сомнения. В конце концов, он решился на этот шаг. Оставалось лишь всё не испортить.