– Мой брат имеет в виду, - сказал Гектор, - что ты той же крови, и у тебя есть кровные узы на Луне, особенно в секторе, управляемом Африкой. Если тебе нельзя доверять, то кому можно?

Джеффри задумался на несколько секунд, стараясь выдать как можно меньше. Пусть оба манипулятора немного поварятся, гадая, заглотнет ли он наживку.

– Это дело на Луне - о чем мы говорим?

– Незавершенный проект, - сказал Гектор.

– Какого рода? Я ни на что не соглашусь, пока не узнаю, о чем идет речь.

– Несмотря на сложность состояния Юнис и ее дел, - сказал Лукас, - проведение нашего аудита и юридической экспертизы прошло без неожиданностей. Проверки не выявили ничего, вызывающего беспокойство, и уж точно ничего такого, что могло бы вызвать вопросы за пределами круга ближайших родственников.

– Однако есть коробка, - сказал Гектор.

Джеффри поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца.
– Какого рода?

– Банковская ячейка, - сказал Лукас.
– Тебе знакома эта концепция?

– Тебе придется мне это объяснить. Поскольку я всего лишь скромный ученый, все, что связано с деньгами или банковским делом, полностью находится за пределами моего понимания. Да, конечно, я знаю, что такое депозитная ячейка. Где она?

– В банке на Луне, - сказал Гектор, - название и местонахождение которого мы сообщим, как только ты отправишься в путь.

– Тебя беспокоят скелеты.

Уголок рта Лукаса дернулся. Джеффри задавался вопросом, не делает ли шунт эмпатии его необычайно склонным к буквальному мышлению, неспособным видеть дальше метафоры.

– Нам нужно знать, что в этой ячейке, - сказал он.

– Это простая просьба, - сказал Гектор.
– Полетишь на Луну за наш счет. Откроешь ячейку. Выяснишь ее содержимое. Доложишь об этом домашним. Ты можешь уехать завтра - в лифте Либревиля есть свободное место. Ты будешь на Луне через три дня, твоя работа будет выполнена через четыре. И тогда ты волен делать все, что тебе заблагорассудится. Поиграй в туриста. Навести Санди. Расширь свои...

– Горизонты. Да.

Выражение лица Гектора омрачилось от тона Джеффри.
– Я что-то не то сказал?

– Не бери в голову.
– Джеффри помолчал.
– Знаете, я не могу не восхищаться вами обоими. Год за годом я приползал на четвереньках, прося дополнительного финансирования. Я просил и одалживал, отстаивая свою правоту перед стеной безразличия, не только у своих матери и отца, но и у вас двоих. В лучшем случае я получаю символическую прибавку, как раз достаточную, чтобы заткнуться до следующего раза. Тем временем семья тратит целое состояние на ремонт духовой трубы, даже не ставя меня в известность об этом, и когда тебе действительно нужна услуга, ты внезапно находишь все эти деньги, которые можешь бросить к моим ногам. Ты хоть представляешь, каким ничтожеством я себя чувствую из-за этого?

– Если ты предпочитаешь, чтобы размер поощрений был сокращен, - сказал Лукас, - это можно устроить.

– Я беру с тебя за каждый юань. Если вы достаточно сильно хотите, чтобы это было сделано, я сомневаюсь, что вы начнете со своего самого высокого предложения.

– Не переходи границы дозволенного, - сказал Гектор.
– Мы могли бы с таким же успехом обратиться к Санди с той же просьбой.

– Но вы этого не сделаете, потому что считаете Санди анархисткой на грани, которая тайно замышляет крушение всей общесистемной экономики. Нет, я - ваша последняя надежда, иначе вы бы не пришли.
– Джеффри собрался с духом.
– Итак, давайте обсудим условия. Я хочу пятикратного увеличения финансирования исследований, привязанного к инфляции и гарантированного на следующее десятилетие. Ничто из этого не подлежит обсуждению: либо мы соглашаемся на это здесь и сейчас, либо я ухожу.

– Отклонение предложения сейчас, - сказал Лукас, - может оказаться невыгодным, когда поступит следующий раунд финансирования.

– Нет, - мягко сказал Гектор.
– Он высказал свою точку зрения, и он прав, ожидая гарантий. Были бы мы на его месте, повели бы себя по-другому?

Лукаса явно подташнивало, как будто мысль оказаться на месте Джеффри вызывала у него легкую тошноту. Это была первая человеческая эмоция, которой удалось прорваться через шунт эмпатии, - подумал Джеффри.

– Наверное, ты прав, - согласился Лукас.

– Он Экинья - у него все еще есть инстинкт торговца. Согласны ли мы с тем, что условия Джеффри приемлемы?

Кивок Лукаса был настолько неохотным, насколько это было возможно.

– Мы все запечатлели этот разговор в памяти?
– спросил Гектор.

– Каждую секунду, - сказал Джеффри.

– Тогда пусть это будет обязательным.
– Гектор протянул руку, которую после минутного колебания пожал Джеффри, а затем Лукас. Джеффри моргнул, представив, как они трясутся.

– Не смотри на это как на рутинную работу, - сказал Гектор.
– Смотри на это как на перерыв в рутине. Я знаю, тебе это понравится. И тебе будет полезно навестить свою сестру.