– Понял, - сказал Обнорский.
– Я все понял, Серега...

Посидели, помолчали... Потом Андрей спросил:

– Ты информацию качаешь, а потом что - в стол кладешь?

– По-всякому бывает. Иногда удается кое-что реализовать. Но в основном это касается рядовых быков... Отец для меня недосягаем. Потому и отдаю тебе может, ты сумеешь?

– Я попробую. Но как ты сам понимаешь...

– Я все понимаю. Ну что, поехали за бумагами?

– Поехали.

* * *

Первый тревожный звонок от Повзло раздался под вечер в среду. Андрей сидел в номере, просматривал документы, которые передал Сергей. Часть бумаг большого интереса не представляла - газетные статьи о Матецком, написанные как его сторонниками, так и противниками. Полезной информации они несли немного. Другая часть документов представляла несомненный интерес - в них описывался "бизнес" депутата в Крыму. Обнорский любил и умел работать с документами. Он сел к письменному столу, включил настольную лампу и взял в руку справку о покупке Матецким санатория в районе Ялты... В этот момент и позвонил Повзло. Собственно говоря, перезванивались они ежедневно, но именно сегодня Колин голос насторожил Обнорского с первых секунд разговора.

– Коля, - сказал Обнорский, - что-то случилось, Коля?

– Нет, - сказал Повзло.
– Ничего не случилось. Ты когда приедешь?

– Не знаю. Дня через три-четыре... А что?

– Ничего. Просто, понимаешь...- произнес Коля и умолк.

– Ну давай рожай, Николай Степаныч.

– Следят тут за нами. И вообще, мутно что-то.

– Та-ак... давно?

– Как ты уехал - так и началось, - ответил Повзло. Обнорский вспомнил, что еще накануне уловил в Колином голосе какие-то странные нотки, но не насторожился, не придал этому значения... Конечно, это можно списать на собственную усталость и головную боль... Конечно. Списать все можно. Но ребят сюда привез он. И отвечает за все тоже он.

– Рассказывай, - сказал Обнорский... Все можно списать на усталость, но если твои товарищи обеспокоены и "что-то мутное" вокруг них, ты несешь за них ответственность и еще вчера обязан был врубиться. И еще вчера обязан был об этом знать. Потому что, как сказал Соболев, "...расклады в этой игре идут такие, что козыри могут меняться".

– Рассказывай, Коля, - произнес Обнорский.

– Трудно рассказывать. Ситуевина совершенно непонятная ни мне, ни Родьке. Что-то варится, а что - непонятно.

– Интересное кино. Ну хоть факты изложи. Потом вместе будем соображать, что это означает.

– У нас сложилось впечатление, что за нами глаз смотрит...

– Да это я понял, - перебил Обнорский.
– Факты-то каковы?

– Да фактов-то нет,.. Серьезных по крайней мере.

– А несерьезных?
– уже раздражаясь, Спросил Андрей.

– Два дня подряд к нам без вызова приходят. Вчера - сантехник, сегодня - "скорая"... А мы не вызывали.

– Любопытно. И это все?

– Не совсем, - вяло сказал Коля.
– Когда я встречал Родиона в Борисполе, на трассе меня тормознул гаишник, очень долго проверял документы.

– Ну и что?

– Да, в общем, ничего... имеет право. Но он и у Родьки проверил документы. Скажи мне: на кой ляд у пассажира проверять?

Обнорский испытал облегчение: ну ни хрена себе - слежка! Ну ни хрена себе "мутное заваривается"! Ребята, вы чего?

– Слушай, Николай Степаныч, - сказал Андрей, - вы чего там - бухаете с Родионом Андреичем? После крутой пьянки - по себе знаю - давит депрессняк и все чего-то нехорошее чудится...

– Андрюхин! Мы не бухаем. Но у нас... у обоих - заметь!.. у нас складывается впечатление, что вокруг как-то нечисто.

– Креститься надо, голуби, - сказал Андрей. Повзло промолчал, и Обнорский уже серьезно продолжил: - Да вы чего, мужики? Возьмите себя в руки. Это ж бред какой-то... сантехник, гаишник... "скорая". Ерунда все это. Даже слышать этого не хочу. Рассказывай, Коля, по существу дела.

Коля рассказал "по существу дела". Кажется, он несколько успокоился. Обнорский тоже расслабился... а зря.

В Киев он прилетел через день. Сергей предложи. ему взять с собой документы, которые могут представлять интерес. Обнорский взял часть бумаг, от другой категорически отказался.

– Спасибо, Серега, - сказал он.
– Не хочу тащить с собой копии документов с грифом "совершенно секретно". Сам подумай: я иностранный подданный... Коснись чего - у меня вдруг обнаружат такие интересные бумажки. Нормально это?

Сергей рассмеялся и сказал:

– Шпионаж все равно не пришьют... Но - смотри сам.

– Спасибо. За информацию спасибо. Если бы мне пришлось самому копать я бы и за год столько не накопал.

– Да брось ты... Невелика помощь-то. А тебе пригодится то, что я тебе дал?

– Не знаю, - честно сказал Обнорский.

– Ну бывай... Соберешься в Крым - звони.

Они попрощались, обменялись номерами телефонов, и машина умчала Обнорского в аэропорт. По дороге он думал об этом загадочном руководителе союза "афганцев"... Кто он? Откуда он черпает информацию? Как ее реализовывает? Ответа не было.

Спустя три часа, после двухчасовой утомительной болтанки в "АН-24", Андрей прилетел в киевский аэропорт Жуляны. Он ничего не стал сообщать Повзло и Каширину о своем прилете, взял в аэропорту такси и за пятьдесят гривен быстро добрался до центра... Сидя на переднем сиденье старенького "жигуленка", Андрей некоторое время размышлял, куда ехать: к Галине или к ребятам, в "штаб-квартиру"? Решил, что сначала к ребятам.