Белинда застонала и вдруг… закрыла лицо ладонями. Я вздрогнула, услышав звуки, похожие на рыдания, и только потом сообразила, что мачеха смеется.

– А ты умеешь находить выход из непростой ситуации, – проговорила она, успокоившись.

Я передернула плечами, подумав, что, возможно, понравилась бы Белинде, не будь моим папочкой ее блудливый муж.

– Скажи еще, что мечтаешь остаться здесь на следующий семестр, – добавила она.

– Не мечтаю. Но попытка – не пытка.

– Ты ведь понимаешь, что я этого не допущу, – теперь Белинда глянула строго. Почти безжалостно. – Я могу закрыть глаза на полученную обманным путем форму. В конце концов, твоя предприимчивость меня позабавила. Сову тоже можешь оставить себе. Габриэль, к сожалению, неспособна ухаживать за питомцами. Но запомни, ты здесь исключительно до первой сессии. Хоть в лепешку разбейся, не задержишься даже на день.

Я посмотрела на нее, стараясь, чтобы лицо ничего не выражало, а сама вдруг вспомнила сон, который приснился еще до Школы фей. Я видела в нем Белинду и мы, кажется, были союзниками. Безумие, правда?

– Можно идти? – спросила я монотонно.

– Можно. Только ответь на один вопрос: зачем ты сопротивляешься? Думаешь, я не знаю, что ты взяла книги в библиотеке, а леди Джеральдин провела обряд единения с несколькими из них.

– Вы не первая, кто его задает, – ответила я, нисколько не удивившись осведомленности ректора. – И я бы могла назвать с десяток причин. Но лучше задам встречный вопрос: вы бы вели себя иначе на моем месте?

Белинда улыбнулась уголками губ.

– Пожалуй, нет. Но это ничего не меняет, девочка. Я все равно от тебя избавлюсь. Ради всеобщего покоя.

– Своего собственного покоя, вы хотите сказать? – не сдержалась я и зашагала к двери, понимая, что на этот вопрос Белинда не ответит.

В общей гостиной травников царила суматоха. Парни выглядели не слишком довольными, а девочки собрались группками и шептались. У некоторых на щеках играл румянец.

– Что происходит? – спросила я у Эшли, сидящей в углу в гордом одиночестве.

– Только что объявили, что будет бал поцелуев. Говорят, его не проводили уже три года.

– Какой бал? По-по-по…

– Поцелуев, – повторила моя соседка раздраженно. – По сути, это самый обычный бал. Но на нем выпускают магических бабочек-сводниц. Десяток разноцветных пар. Если на тебя села такая бабочка, нужно найти того, на ком устроилась такая же, и поцеловать его. Это вроде как твоя пара, предназначенная судьбой. Идиотская традиция, если честно. Но именно так мой дядя Стен познакомился с тетей Ивон, единственной в нашей семье, кто меня не ненавидит.

Я сердито фыркнула. Целоваться с незнакомцами? Еще не хватало. Мне хватило бесцеремонности Джереми в ванной.

– Не пойду ни на какой бал, – объявила я, устраиваясь в соседнем кресле.

– А нас с тобой и не зовут. – Эшли закатила глаза. – Полукровки на подобные мероприятия не допускаются. Какой чистокровный парень захочет поцеловать тебя или меня?

«Джереми явно был не против, а в его венах вряд ли течет темная кровь», – пронеслась в голове совершенно нелепая мысль, за которую я тут же себя отругала.

– У меня есть подруга, – произнесла я вслух. – Наполовину фея, наполовину тень. Она встречается с темным магом. И ничего.

– Для темных парней все иначе, они не прочь поразвлечься с феями, – отмахнулась Эшли. – А вот светлые… Светлые считают таких, как мы, хуже грязи.

– Тебя это расстраивает? – спросила я с подозрением. – Ты хочешь на бал?

Эшли резко вскочила.

– Ничего я не хочу! – объявила сердито и умчалась прочь, громко стуча каблучками.

Я только руками развела. И что тут скажешь. Мне вот бал совершенно неинтересен. Для соседки, видно, все иначе. Хотя с ее внешностью даже «чистая» кровь не спасла бы. Да-да, я всегда считала, что красота не главное. Габриэль вон далеко не уродка, но такая зараза, что лучше обходить за версту. И все же парни сначала оценивают лицо и фигуру, а потом все остальное. А Эшли… Эшли не то что победить на конкурсе красоты не сможет, но и даже просто туда попасть. Увы и ах…

…Стоило упомянуть Келли Корнуэлл в разговоре с соседкой, как она вспомнила о моем существовании и ближайшей ночью создала теневой сон.

– Прости, что пропустила столько ночей, – извинилась она. – У нас сейчас много практических занятий. Они отнимают уйму сил. Но вот она я. Ты готова к подвигам?

Я была готова. По крайней мере, морально. Да толку то?

Занятие снова прошло впустую. Магия травников не желала подчиняться. И все тут!

– Белинда права, – проворчала я, сев на каменный пол, который во сне не был холодным. – Она легко выставит меня взашей. Я узнавала. В сессию нас ждут и теоретические, и практические испытания. Я могу вызубрить наизусть учебники, но если не научусь выдавливать треклятый сок или высушивать растения, мне конец.

– Время еще есть, – напомнила Келли, устраиваясь рядом. – А ты прилежная ученица.

– Время… – протянула я раздраженно. – Это слово у меня теперь прочно ассоциируется с Белиндой и Габриэль. Вот научится сестричка им управлять и сразу отправит меня в безвременье. Останусь там навсегда. На радость родственничкам.

Я понимала, что ною. Но с Келли это было не страшно. Она слова против не скажет. И выслушает. А я нуждалась в этом. В минутке нытья. Потому что устала быть сильной и изображать нахальную девчонку, которой все нипочем.