Она закрыла дверь на ключ и, выскочив во двор, скользнула к Ренате в машину. Отъезжая, они услышали, как страшно забухал миномет. В небо ночного города летели мины, неся смерть.

Глава 19. КАФЕ «ЗАРЯ»

Павлик выбрался из фургона не так удачно, как влез. Но хоть шума было меньше… Свернувшийся клубком котенок спал на руках, наевшись печенья, которое Павлик наковырял из коробки, разорвав картон зубами. Павлик знал, что младенцы и котята не могут есть твердую пищу, поэтому он тщательно пережевывал каждый кусочек и совал в рот Заренку. Так и сам наелся, да еще и набил карманы про запас. Он теперь отвечает за котенка.

Ехали очень долго, все время останавливались, и Павлик даже немного поспал… Он слышал, как водитель и второй военный громко ругались, где-то свистели мины, но здесь, между коробками с печеньем и ящиками с металлическими болванками, прикрытыми бумагой и одеялами, было довольно уютно и почти не страшно…

Когда, наконец, остановились, военный и водитель начали быстро-быстро разгружать машину, так что Павлику пришлось спешно пробираться вглубь фургона, к самой стенке кабины. С улицы кто-то кричал: «Мины, мины давай!», и не было секунды, чтобы выскочить. К счастью, последние ящики были, наверное, очень-очень тяжелые, и пока эти двое, пыхтя и согнувшись, их тащили, Павлику с Заренком за пазухой все-таки удалось спрыгнуть и спрятаться под машиной, а потом между колесами пролезть и нырнуть в подъезд.

Наконец-то: вот оно — кафе «Заря» с самым лучшим в мире мороженым! Здесь даже есть свет, — не то, что у них дома… Сейчас, правда, ночь, и двери заперты, но он подождет до утра вот здесь, в подъезде у заднего входа: ему не привыкать.

Павлик уже почти расположился поспать, подстелив расплющенные картонки, сложенные в углу, как дверь отворилась. Какая-то тетя вышла, озираясь по сторонам, будто не хотела, чтобы ее увидели, и, подойдя к выходу из подъезда, с опаской выглянула на улицу…

Вдруг послышались знакомые уже звуки мин — цок, цок, цок… Павлик быстро сориентировался. Он зайцем скакнул в оставленную приоткрытой дверь и затаился в углу. Через минуту дверь захлопнулась, ключ провернулся в замке, и послышался удаляющийся стук каблуков.

…Павлик продвигался наощупь в полной темноте. Было немного страшно, но он был уверен, что где-то здесь должен быть холодильник с мороженым, в котором, конечно, осталось его любимое клубничное, ведь все любят шоколадное…

Внезапно потеряв опору под ногами, Павлик полетел в какую-то яму, от ужаса расставив руки и забыв, что нужно придерживать котенка. Он упал на руки, было очень больно; он перекатился на спину, потом на живот, и в этот момент раздался страшный гром: над ним как будто захлопнулась крышка, и он потерял сознание.

Глава 20. СПАСЕНИЕ

Женька узнала о гибели Сергея от его сослуживца. У того, оказывается, был ее номер — на всякий случай, если Сергея будут искать. Друг был одним из тех веселых военных, которые пили пиво в импровизированном уличном кафе в начале весны. Как они далеки сегодня от того дня!..

Друг позвонил, когда Рената и Леонид вывозили Женьку из-под бомбежки… Она не могла говорить толком от грохота снарядов…

Рената и Леонид были единственными из Женькиных друзей, у кого еще оставалась на ходу машина. На заводе хранились емкости с водой; в подвалах офисных помещений, где располагался архив, было сухо, и поэтому туда потихоньку переехали все оставшиеся работники завода. Компания даже ухитрялась выпускать продукцию, хотя и в единственном, экспериментальном цеху. Их трубки и трубочки оказались необходимы для танков и бронетранспортеров, адреса в накладных были украинские.

Леонид отправил женщин в подвал и бросился к огнетушителям… К нему присоединились охранники и разбуженные страшной канонадой рабочие, жившие тут же… Когда общими усилиями пожар потушили, собрались ехать обратно к Женьке, проверить, что сталось с кафе — может, пронесло?

Нет, не пронесло… Уже с дороги Женька увидела разбитую арку — пройти в подъезд было невозможно, зато в окно кухни или Розового зала — пожалуйста: стекла разбиты, в стене — дыры. Было видно, что внутри уже пошуровали: на асфальте валялись разбитые пивные кружки и несколько пустых бутылок.

Женька отперла дверь служебного входа, щелкнула выключателем — света не было. Леонид сбегал в машину за фонарем — у него в багажнике всегда было припасено несколько.

Вот так картина: в Розовой комнате одно зеркало снято, другое разбито вдребезги.

— Не к добру, — заметила Рената, оглянувшись на Женьку. И подумала: «Сергея нет…»

Кухня пострадала больше всего. Зато из-за свалившегося и застрявшего между столом и мойкой шкафчика мародеры не заметили кофейную машину. Это, пожалуй, единственное, что осталось в наследство от кафе…

Рената и Леонид вернулись в машину, делать тут уже было нечего…

Вдруг Женьке показалось, что она слышит мяуканье — так явственно, как будто замяукала кофейная машинка в руках… Она оглянулась, просунула голову в проем в стене, не поленилась даже выйти на улицу, снова вернулась в кухню… Мяуканье шло из засыпанного камнями, штукатуркой и стеклами подвала.

Водрузив кофейную машину на место, Женька взялась разгребать завал. Наконец ей удалось приоткрыть тяжеленную дверь: мусор и пыль посыпались в темноту, а из отверстия выпрыгнул взъерошенный серый котенок. Она погладила его, взяла из неработающего холодильника молоко — электричество пропало только пару часов назад — молоко явно не успело испортиться… Найдя чудом уцелевшее блюдце, Женька протерла его занавеской в клеточку и налила котенку молоко. Немного полакав и утолив первый голод, он вернулся к открытому подвалу и стал отчаянно мяукать, почти орать.