Посох — продолжение руки. Свет ударил в широкую чёрную волну остриём копья, распался, раскрылся плотной золотой завесой. Вскрикнула Михо. Очнулась. Поняла, что опять осталась второй, бесполезной.

Крокодилья морда некроманта вылезла из удушающего мрака почти вплотную. Чернота пожирала посох, давила, давила, давила так, что Юки не выдерживал. Белое дерево бо сгнило, разлетелось вонючими каплями, следом запузырилась кожа. Но Юки не чувствовал боли.

Запретил себе чувствовать боль.

Всего на пару мгновений.

Болото за спиной подмигнуло рёбрами-фонарями. Они откликнулись сразу, откликнулись все. Не десятки — сотни. Может быть, некромант собрал здесь целую тысячу. Вот и первый плевок в лицо: Юки спокойно пил из собранных за века запасов. Без всяких преград. Забирал столько, сколько хотел. Свободно. Нагло. Открыто.

Некромант так не мог. Ему требовался ритуал, чтобы впитать силу потока.

— Что, думал будет так просто?

Глаза нонха расширились в удивлении. Волна, давление пошло обратно. Истлевшая до кости кожа Юки восстановилась. Пусть пальцы больше не сжимали бо — сила потока лилась напрямую, из центра ладони. Две силы смешались светом и тьмой, разорвались, оттолкнув своих хозяев в разные стороны. Вокруг увешанного костями и тряпками некроманта разлилась склизкая гниль, заляпала землю и лес. В нос ударил запах мертвечины.

Ящер отскочил, провернул в руках стальной посох — целый, в отличие от оружия Юки. За спиной послышался шелест стали. К счастью, никто не рвался вперёд и не прыгал на мага с задорными воплями. Хватало ума стоять в стороне без всяких приказов.

Юки вспомнил лицо Сайто, когда тот выигрывал в очередном файтинге. Скопировал оскал. Довольный, высокомерный, слегка безумный. Стянул резинку — волосы тут же подхватил ветер. Золотой свет послушно сложился в длинные ритуальные одежды. Внутри довольно хмыкнул Второй:

«Молодец, мальчик. Понял, наконец: нет ничего важнее правильной подачи!»

А в воздухе над поднятой ладонью одно за одним формировались копья из света. Неровные, зыбкие, но острые. Десяток, другой, третий. Юки постарался, чтобы свет закрыл собой небо. Некромант спал с лица, даже побледнел чешуйками. Поднял посох, явно готовя защиту, но Юки не стал ждать. Тем более, ноги уже болтались в метре над землёй. Да уж, Второй был чертовски прав в выборе одежды.

Красиво.

Эпично.

Архимаг света над полем из бабочек.

— Злить хила вредно для здоровья, — Юки добавил в голос высокомерного торжества. — Уж извиняюсь за беспокойство, тварь!

И резким рубящим движением опустил руку. Копья рухнули весенним дождём. Было бы это умение в игре, так бы и называлось.

Или, может, «Белый Армагеддон»?

Светлые росчерки вонзались в землю один за другим. Жаль, некромант не досмотрел представление, схватился лапой за какую-то из костей на шее и исчез в классическом вихре тьмы. А свет растёкся по траве и деревьям, растворил в себе тошнотворную слизь. Запах мертвечины сдуло порывом ветра.

— О, цветочек! — раздался за спиной голос Банни.

Крюк тье подцепил едва проклюнувшуюся белую маковку, умудрившись не поцарапать ни одного лепестка.

В этот раз получилось опуститься мягко и плавно, иллюзорная одежда рассеялась мелкими искрами. Представление закончилось без сучка и задоринки. Но миг гордости за самого себя прошёл. Юки настолько испугался собственной наглости, что позабыл даже про недавнее раздражение и злобу; всплеснул руками и растерянно обернулся к Сайто:

— Грубо вышло, да? Перегнул. Не стоило оскорблять. Я-а просто хотел звучать поуверенней, и… и…

За спиной послышались удивлённые смешки. Сайто выразительно поднял бровь:

— Ну встретишь этого хмыря второй раз, извинишься. Если приспичит. Он же по-нашему не сечёт. Ты, брат, лучше объясни: с какого хрена трава такая зелёная?

Сайто указал на цветущую весеннюю лужайку, раскинувшуюся везде, куда попали солнечные копья.

— Я скажу, таких цветов в лесу тоже не было… — Михо аккуратно сняла цветок с неожиданно галантно протянутого ей крюка тье. Банни самодовольно улыбнулся.

— Сезон не тот, господа проходчики. Холодно им сейчас, — Мори-сэнсэй тоже не терял времени даром. Юки понятия не имел, откуда появилась острая садовая лопатка, но из термоса врача уже подмигивал выкопанный с корнем цветочек.

За следующие пару секунд, Мори-сэнсэй ловко добавил к нему ещё несколько срезанных растений, закрутил крышку, спрятал в рюкзак и подобрал рюкзак Юки:

— Тебе, Спящий, свобода движений важнее.

Яма-сан медленно осмотрел случайный праздник жизни, сложил лук, пожевал губами, будто договариваясь сам с собой, и, наконец, спросил: