Мы летели снова, снова, снова. Мы уставали. Мы двигались немного медленнее, когда должны были двигаться быстрее. Я знала, что ожоги на крыльях и ногах Райна беспокоили его, как и волчий укус.

Наконец, в поле зрения появилась арка. Мое зрение было настолько плохим в темноте и тумане, что я удивилась, когда я смогла различить золотые ворота, прорезающие ночь. Возможно, осталось еще два спринта.

— Теперь я вижу, — сказала я с облегчением.

Руки Райна уже расположились на моей талии, готовясь снова нести меня.

— Тебе должно быть стыдно за этот ужасный человеческий…

Он остановился.

Я повернулась. Он смотрел куда-то вниз. Мы поднялись высоко, скалистый гребень теперь возвышался над нашей отправной точкой, а еще дальше — над самыми глубокими частями кратера внизу. С такого расстояния он выглядел как котел с туманом. Внизу было трудно разглядеть изгиб ландшафта, но здесь, наверху, его форма была безошибочной, круг был настолько четко очерчен, что казалось, будто он был создан человеком.

Волоски поднялись у меня на затылке. И снова меня охватило странное ощущение, что мне всё это знакомо.

Я взглянула на Райна, и от его выражения лица у меня перехватило дыхание. Гнев, страх и опустошение были написаны на каждой его черте.

Я видела такое лишь однажды. Когда он думал, что Мише мертва.

Что-то серебряное блеснуло в грязи. Он опустился на колени и поднял его. Уставился на него.

— Это…

Он говорил так, словно не понимал, что говорит вслух. Серебро в его пальцах блеснуло, когда его руки задрожали. Я поняла, что это знак с названием улицы или его часть.

У нас оставалось мало времени.

— Райн, мы должны идти, пока…

— Это Салины. — прохрипел он.

Салины?

Я чуть не рассмеялась над ним, потому что это было так необычно. Салины был одним из крупнейших городов Дома Ночи. Когда ришаны были у власти, он был их второй столицей. Я изучала его, готовясь к тому дню, когда смогу взять его штурмом. Я изучила каждый рисунок, каждую карту.

— Салины? Это же…

Смешно, — начала говорить я.

Но я изучила все карты.

И вдруг она появилась, наложенная на эту безлюдную пустошь. Груды разбитого камня превратились в здания — там была ратуша, там церковь, там библиотека. Прожилки грязи в ландшафте, которые раньше считались естественными ручейками в земле, стали дорогами.

Мои губы приоткрылись в болезненном шоке.

Это была не пустошь. Это были руины города, которого больше не существовало. Руины города, который был тщательно, систематически разрушен — как будто одной из самых мощных армий в мире.

И наконец, я поняла, почему воздух казался таким знакомым.

Он пах как последствия Астериса. Астерис и взрывчатка, сила, извлеченная прямо из самих звезд, в руках тысяч воинов.

Здесь пахло так, как пахло в этом самом месте шестнадцать лет назад, в ту ночь, когда Винсент забрал меня домой.

Я оцепенела, когда осознание этого обрушилось на меня.

— Я никого не пощажу, — сказал Винсент. — Я не пощажу ни ваших жен, ни детей.

И он не пощадил. Не только ришан. Но и людей тоже.

Винсент убил их всех.

Глава

41

У меня зазвенело в ушах. Мои руки стали холодными и неподвижными. Я не двигалась. Просто смотрела на это место. Это мертвое, разбитое место, где когда-то жило бесчисленное множество людей.

Любая семья, которая у меня осталась.

Исчезла.

Я не могла думать. Райн что-то говорил, но я не знала, что. Я не понимала слов, даже если бы могла его слышать, а я не могла.

Салины больше нет.

Больше нет.

Нет.

Не…

— Орайя, пригнись! — прорычал Райн, налетев на меня.

Мы отвлеклись. Мы перестали считать. Боль пронзила мою левую ногу, которая была видна за пределами плаща, который Райн поспешно накинул на нас обоих. Я почувствовала, как напряглось и его тело. Плащ не укрыл ни одного из нас.

В течение девяноста долгих секунд мы оставались в таком положении.