Я хотела возразить. Но все, о чем я могла думать, пока мы парили над обломками, это то, что сегодня что-то изменилось. Что-то, что уже никогда не будет прежним. Я не могла описать это, не могла понять, но я чувствовала это в воздухе.

Это было не просто нападение. Не просто кульминация напряжения. Не последняя предсмертная судорога.

Нет, это было начало чего-то ужасного. Кровавое рождение более кровавого монстра. Того, кто может поглотить нас всех.

Глава

26

Прошел почти целый день, прежде чем Ночной огонь был потушен, а демоны уничтожены. Кто бы ни начал атаку, он очень стратегически подошел к выбору точки входа. Они вошли через южный вход в Лунный дворец, который был самым тихим и наименее защищенным. Оранжерею было легко взломать, а растения послужили отличным топливом для Ночного костра. Теперь от нее остались лишь осколки стекла, погребенные под остатками рухнувшей сверху башни.

Четверо участников погибли во время нападения — двое в затерянной башне, когда она упала, одного разорвал на части демон, одного поглотил Ночной огонь. Если бы я осталась в оранжерее, а не пошла с Райном и Мише, я была бы среди них.

Мише удалось выжить, с трудом, хотя она все еще стояла на краю смерти. И она была не одна. Еще несколько участников были обожжены, один из них так сильно, что он просто лежал в полубессознательном состоянии и стонал от боли. У него больше не было лица. Я надеялась, что ради его же блага он либо умер, либо достаточно оправился, чтобы самому совершить это.

Те, у кого ранения были настолько тяжелыми, что они не могли сражаться, подали Ниаксии заявки на выход из состязаний. В тишине рассвета мы собрались в большом зале. Слышались только тихие молитвы раненых, когда они резали себе руки и капали кровью на пергамент, прося богиню разрешить им снять свою кандидатуру. Мы с Райном сделали это и для Мише, сама она не могла вымолвить и слова. Позже Министер и его последователи торжественно прошли по комнате, собирая окровавленные куски пергамента. Они велели нам оставаться в Лунном дворце, напомнили, что Кеджари будет проходить по плану, и велели ждать дальнейших указаний.

Вот и все. Так что мы все вернулись в то, что осталось от Лунного дворца, и стали ждать.

На закате следующей ночи Винсент обратился к Дому Ночи.

Он делал это с балкона замка, с которого открывался вид на внутренний город. Он привлек внимание всего Сивринажа. Магия нарисовала его образ на небе неземными мазками света. Первые две пуговицы его куртки были расстегнуты, открывая его знак Наследника. Его крылья были расправлены, а корона выглядывала из-под прядей светлых волос, как платиновые шпили звезды.

Послание было ясным: Винсент — Король Ночнорожденных, и любой, кто бросит ему вызов, дорого за это заплатит.

Он обращался не к своему народу, а к своим врагам.

— Я могу сказать только одно. Ночнорожденные не трусы. Мы не относимся с пониманием к актам войны. И не заблуждайтесь, это нападение — акт войны.

Его голос прозвучал в небе, везде и сразу — неотвратимо.

— Вы хотите свергнуть меня? Попробуйте. Вы не единственные, кто умеет убивать. Вы открыли дверь, которую уже не сможете закрыть, и вы не готовы к ужасам, которые я вылью через нее. Ужасы, которые не пощадят ничего, как не пощадили вы. Ужасы, которые не пощадят ни ваших жен, ни ваших детей. Ужасы, которые не пощадят ни вашу пищу, ни ваших домов. И ужасы, которые не пощадят вас. — Усмешка изогнула уголок его губ, обнажив смертоносное острие зубов. — Даже если вы будете молить о смерти.

Он вздернул подбородок. Даже в призрачно-серебристом свете знак на его горле казался горящим, словно они были впечатаны в саму ночь.

— Надеюсь, оно того стоило, ришанские мятежники.

ДЖЕСМИН ПРИШЛА в Лунный дворец той же ночью. Она привела с собой множество Ночнорожденных воинов, которые следовали за ней как смертоносные призраки.

К тому времени мы нашли другую комнату, гораздо меньше по размеру на втором этаже, в центре Лунного дворца, куда Мише было легче добраться, и более центральную на случай, если другие части сооружения рухнут. Комната не была такой большой, как наше предыдущее убежище, но была надежной и безопасной. Райн даже сумел вернуть часть наших вещей из того, что осталось от восточной башни. Первоочередной его задачей была сумка Мише с медицинскими принадлежностями. Когда он бросил мне то, что осталось от моего рюкзака, я была безмерно благодарна. Но позже, когда я осталась одна, я чуть не прослезилась, когда открыла его и обнаружила, что шарф Иланы все еще цел, хотя и немного обгорел.

Когда она пришла, Джесмин дважды гулко постучала в дверь, это была не просьба, а требование. Райн ответил, и она окинула его холодным, оценивающим взглядом, изучая его с ног и медленно поднимаясь вверх по телу.

— Да? — холодно сказал Райн.

— Идем, — сказала она. — Король Ночнорожденных вызывает тебя.

Ужас кипел в моей груди, когда я присоединилась к ним у двери.

— Он был создан для этого, — раздался голос Райна.

Я не видела Винсента во время войны, но я точно видела, каким он был, когда защищал то, что принадлежало ему.

Райн не шелохнулся.

— Для чего?

— Твой король приказал.

— Он не мой король.

Я напряглась. Райн не моргнул. Джесмин была неподвижна и молчалива, как хищник, готовящийся к нападению.

Я знала, что Райн был встревожен, зол и он устал, но он также вел себя как чертов идиот. Мне хотелось оттащить его от нее и сказать ему об этом.

— Его жизнь принадлежит Ниаксии до тех пор, пока он остается в Кеджари, — сказала я.

Джесмин, казалось, впервые осознала, что я здесь, ее по-кошачьи сияющие фиалковые глаза впились в меня с блеском любопытства, словно я только что сказала что-то очень интересное.