А Иван Демидов оказался вовсе не тем недалеким обывателем, за которого я его принял. Похоже было, что он участвовал в какой-то большой игре, и речь шла совсем не о капсуле виртуальной реальности, которая стояла в секретной комнате его квартиры. Конечно, в эту картину пока никак не вписывались ни Кристина, ни Костя с его головорезами, но я был уверен, все это от того, что я пока увидел недостаточно большой фрагмент общего полотна.

Но если все будет происходить такими темпами, далеко не факт, что я успею увидеть больше.

Я вспомнил наш с Юрой разговор по дороге на объект и его странную фразу о «тех самых людях». Что ж, похоже, что они на самом деле оказались теми самыми людьми, поисками которых мы с ним занимались, и он даже сумел прихватить образец, хотя и не должен был этого делать. Скорее всего, нашей функцией было наблюдение, выявление объекта и передача информации о нем, но младший Ван отвернулся, и Юра не смог удержаться.

Наверное, это какая-то очень ценная штука.

Наверное, нам придется дорого за нее заплатить уже сегодня.

— За нами погоня, — сообщил я.

— Ты уверен?

— Процентов на девяносто, — сказал я.

Две машины петляли по шоссе, объезжая автомобили обычных людей, и шли они на скорости даже выше нашей, поэтому расстояние между нами сокращалось.

Вряд ли это можно назвать совпадением.

— Под сиденьем пистолет, — сказал Юра. — Когда будешь уверен на сто процентов, начинай стрелять.

Значит, все-таки война.

* * *

Наверное, Петр был прав, и на самом деле я был таким же, как он.

Пес войны.

Это был чужой мир, в котором я провел всего несколько дней.

Это был чужой конфликт с неизвестными мне участниками, и я оказался втянут в него вопреки собственной воле, даже не представляя, на чьей стороне я выступаю и кому противостою.

Но противник явно был сильнее, а наши шансы на успех минимальны.

У меня даже не было моих молний, но все равно я не чувствовал ни страха, ни беспокойства.

Напротив, внутри меня поселилось мрачное удовлетворение, смешанное с искренним облегчением.

Наконец-то наступила определенность, и я оказался на месте, уготованном мне судьбой, и мне снова предстояло заниматься тем, что у меня получалось лучше всего.

Тем, что приносило мне одно из немногих истинных удовольствий в жизни.

Драться.

Пистолет был больше и на вид намного серьезней, чем доставшийся мне от Кости трофей, и к нему прилагалось несколько запасных магазинов. Я положил два на сиденье рядом с собой, а остальные сунул в карман рабочей куртки. Нашел предохранитель, перевел его в боевое положение.

Машины преследователей были все ближе.

— Цинты? — спросил Юра.

— Отсюда не видно.

— До развилки восемь километров, — сказал Юра.

Понятно.

Значит, в ближайшие несколько минут нам даже свернуть некуда будет. По краям дороги — лес, и я сильно сомневаюсь, что мы сможем уйти от них пешком. А значит…

Совершив очередное перестроение, передняя машина преследователей встала с нами в один ряд, и других автомобилей между нами уже не было. Когда разделяющее нас расстояние сократилось до пяти метров, мне наконец-то удалось рассмотреть, кто сидит внутри.

Цинты.

И у парня, который находился рядом с водителем, в руках была очень похожая на оружие штуковина. На этом я решил, что поводов для начала уже более, чем достаточно, взял пистолет обеими руками, тщательно прицелился и дважды выстрелил прямо через заднее стекло.

Юра не был профессионалом.

При звуках выстрелов он дернулся, машина вильнула и едва не вылетела на полосу встречного движения, чудом избежав столкновения с двигавшимся там микроавтобусом. Настоящие солдаты на звуки стрельбы так не реагируют, тем более, когда противник подобрался к тебе достаточно близко, и стрельба вполне ожидаема.

Но поскольку дернулся он все же после того, как я начал стрелять, на мою меткость это никак не повлияло. Обе мои пули попали водителю цинтов в грудь, он выпустил руль, и машина резко ушла вправо, пересекла обочину, слетела в кювет и несколько раз кувыркнулась в траве, поднимая клубы пыли.

Очередной кульбит привел машину прямиком в дерево. Удар пришелся в бок и буквально разорвал автомобиль пополам. Думаю, сколько бы человек ни набилось в салон, выживших среди них не было.

Пластмасса — не лучший материал для автомобилестроения. Хотя, наверное, и самый дешевый.