Так что для Консула, пусть и бывшего, это захудалое местечко на краю мира и впрямь место ссылки что надо, хуже не придумаешь.

— За что ж его так? Теням что ль помогал в последней войне? — предположил Атур. Дело было давнее, современной политики не касалось, так что и обсуждать можно было безо всякого страха и оглядки.

— Побойтесь Пса! — возмутилась Кара такому предположению. Этого ученика Бродяги, поминали в качестве образца чести и справедливости. Ну или воплощения мести, от случая зависело. — Сирра Зорон сами уехали!

— Понятное дело, значит власть не поделили, — хмыкнул в усы Раан. — Премного благодарен за гостеприимство, сирра Кара, но что–то долго ваш хозяин ответ пишет. А мне уж и идти пора, — Атур сверился с простенькими механическими часами на цепочке — эйрийская работа, точная. Возчий очень ими гордился, и любил так, слегка прихвастнуть, щелкнув бронзовой крышкой, и демонстративно открыв циферблат.

— Видно придется мне сходить и спросить, — после еще десяти минут ожидания решила Кара.

Возчий сидел спиной к лестнице, да еще и прикрытый большим угловым шкафом, так что когда домоправительница остановилась и завела разговор, её собеседника возчий не увидел. Как и не услышал первые фразы.

— Кара, смотри, это лекарство для прядильщицы, но пусть учтет — на свой страх и риск, — звучал позади молодой мужской голос.

— Сирра Зорон, опять вы себя недооцениваете, — донесся с лестницы ответ Кары. — Может сами отнесете? Пригорожане давно вас отблагодарить за доброту хотят, да отца вашего побаиваются, вот к дому и не подходят. А так сами выйдете, с пациентами пообщаетесь. Хватит через меня лечить. Мне уже неловко делается, вместо вас людей щупать и расспрашивать. Да и старая я уже, забываю что кто говорит.

— Может когда–нибудь. Ты же знаешь, я не мастак говорить с людьми.

— Так вы и не пытаетесь, — ответила ему Кара с укоризной. — Вон на госте потренируйтесь, пока я наверх схожу.

Атур развернулся вполоборота, хотел встать, чтобы встретить собеседника, но спустившийся с лестницы темноволосый молодой человек, только поклонился ему вежливо, и тут же поспешно скрылся в смежной комнате. Странная семейка, что еще сказать.

Сторожевой варан лежал на пороге дома и судорожно дышал, раздувая бока. Теплолюбивому ящеру родом из Полудня тут не хватало солнца. С последней линьки он облез как–то неряшливо, наполовину, старая шкура так и не сошла, обвиснув лохмотьями, а кожа под ней оставалась бледной и тонкой.

Статусное животное Зорону–старшему подарил прошлым летом очень состоятельный сирра. Не то мастер гильдии, не то торговец. В принципе все его клиенты были таковы: в отличие от сына, хозяин дома благотворительностью среди простого люда не занимался. Они вообще были категорически не похожи друг на друга, разве что ростом. Сын — белокож, темноволос, черты лица не в отца и не в мать — последняя тоже была блондинкой. Но он умудрился родиться вот таким, чернявым и зеленоглазым, чем породил немало сплетен среди пригородских. Правда, когда оказалось, что мальчик унаследовал отцовский дар, говорки притихли.

Доктор по крови — не просто красивые слова. Они значили, что семья несет в своих жилах кровь первых людей, и их врачевательская династия ни разу не прерывалась, умножая знания, передавая способность видеть, иным людям, а уж тем более другим расам, недоступную. Вот и сейчас, сидя рядом с вараном, и почесывая его по сухим складкам шеи, молодой доктор смотрел, как сердце ящера ленивыми толчками перекачивает холодную кровь, видел каждый сосуд, и желтую кость с прикрепленными к ней мышцами, при всем при этом не причиняя ему никакого вреда.

— Сирра? — окликнула Кара парня. Женщина выглядела обеспокоенной, даже напуганной.

— Что случилось? — наследный доктор вскочил со ступеней. К домоправительнице он относился хорошо, можно сказать, любил. Не как родного человека, но все же был очень привязан к ней.

— Вас отец зовет, срочно!

Бледный юноша, нервно поглядывая в сторону незваного гостя, вернулся в дом. Он следил за отцом, ухаживал и берег его. Предыдущие вести «из цивилизации» чуть не убили его. У старшего Зорона случился приступ, хорошо хоть сын оказался рядом и смог помочь. После доктор закрылся в себе — и в кабинете, и лишь крыл руганью домашних, что пытались нарушить добровольное, щедро смоченное алкоголем, заключение люда. Так что на лестницу юноша взбежал очень быстро.

Отец стоял у окна, нервно сцепив за спиной худые руки. Пальцы подрагивали, судорожно, немного неестественно сгибаясь. Он молчал, проигнорировав сына, пока в кабинет не вернулась запыхавшаяся от бега по лестнице Кара, и не встала за писчую доску.

— Скажешь деревянщику, пусть начинает готовить ящики под вещи. Проконтролируй слуг, когда станут складывать лабораторию, чтобы ничего не разбили и не потеряли. Я продиктую список, что нужно взять с собой. Как договорю с сыном, позовешь этого, Раана, ко мне. Поговорим.