И посетителей, кроме неё, никого.

– Вам нужна камера, которая крепится на горизонтальные поверхности? Столы, стены, конструкции?

Паренек тоже вполне мог бы быть из Саранска – кудрявый, в клетчатой рубахе. Только вежливее типичных продавцов с родины. Доброжелательный, как в Европе, разговорчивый, «мирный».

– А куда еще могут крепиться камеры?

– На тело, например.

– На одежду, вы имеете в виду?

– Нет, на кожу…

– Так их же сразу заметят?

– Не скажите! Смотрите на эту…

Они общались, как друзья-студенты, оба увлеченные одним предметом.

– Выглядит, как пластырь, так? Наблюдайте, что происходит, когда этот «пластырь» соприкасается с кожей…

Он исчезал. В прямом смысле растворялся после наклеивания. День солнечный, погожий; снаружи шелестела листва. Дверь в магазин, чтобы помещение проветривалось, оставалась открытой.

– И он может снимать?

– И очень хорошо. Конечно, для дальних дистанций такая камера не подходит, но вот собрать визуальную информацию с радиуса, скажем, в шесть метров, она способна очень хорошо.

– Но у нее же ни проводов, ни датчиков, я не знаю, ни микросхем… Она тоньше листа бумаги.

– Конечно. Это же Комиссионные технологии.

Лика стояла, силясь не выглядеть глупой. Но голова все равно «варила» с трудом.

– В смысле, как… футуристические?

Теперь зависшим казался парень.

– Какие?

– Не важно. Чем она снимает, эта камера? Где объектив?

– Она не снимает объективом, – продавец положил кружок «пластыря» на кончик пальца, как линзу, которую собирался вставить в глаз. – Она собирает комиссионный код из пространства и формирует изображение на экран. Вот вторая часть гаджета…

На витрину лег небольшой смарт дисплей.

– Здесь вы можете осматривать снятое, как в режиме реального времени, так и в записи. Недолго, конечно, держит из-за памяти, где-то последние четыре часа. Но многим этого достаточно.

Анжела все-таки ощущалась себя стоящей в магазине будущего, хотя, витрины, как в Саранске, да и парень простой.

– А от каких источников эта камера питается? Микробатареек?

– Нет, собирает электричество из воздуха, передает на себя.

Она не понимала ровным счетом ничего.

– Давайте просто покажу, вижу, вам непонятно.

Ей было не столько непонятно, сколько не верилось в демонстрируемые продвинутые технологии.

– Давайте.

Кудрявый продавец шлепнул кружок себе на лоб, тот тут же растворился.

– Я похожу по магазину, а вы отойдите, понаблюдайте, посмотрите на качество картинки.

Качество было замечательным. Лика никак не могла взять в толк, что «пластырь» способен так снимать. Хотя, он и не снимал, он что-то формировал из Комиссионного кода. Ей было бы легче выучить финский, чем понять технический сленг, который использовал помощник в рубахе.

– Видите? Картинка при приближении ни пикселизуется, слепой зоны практически нет, максимальный фокус почти как у микроскопа. А вот на дальних дистанциях… Но ведь они вам не нужны?

Ни дисплей, ни кружок телесного цвета не имели проводов и средств зарядки. Но работали отлично.

– Сколько… такая стоит? – она не собиралась покупать нательную, но была изумлена шагнувшим столь далеко вперед местным прогрессом. Наверное, ценник будет в тысячу или пару тысяч долларов. Хорошие вещи стоят дорого.

– Шестьдесят четыре доллара, – обескуражил продавец. – А, если желаете стационарную для горизонтальных поверхностей, её можно взять за тридцать девять девяносто. Тоже маленькая, кстати, обнаружить очень сложно.

– Я хочу обе.

Лика сама не знала, зачем, но «пластырь» ей понравился чрезвычайно. Даже, если никогда не применит, всё равно иметь такой, всё равно, что иметь шляпу самого Копперфилда.

– Отлично. А детектор встроенных камер нужен? Сможете отыскать все скрытые в помещении, если таковые установлены.

– Сколько он стоит?

– Вот он уже дороже, двести двадцать девять долларов. Зато сканирует пространство на лету, вам не нужно будет даже обходить комнаты по периметру или нагибаться. Сводная таблица укажет все местоположения.

Двести двадцать девять? Многовато.

– Пока обойдусь.

В конце концов, Лику не волновало, что кто-то наблюдает за жителями «общаги», все итак знали, что за ними кто-то наблюдает, возможно, двадцать четыре часа в сутки. А вот узнать, кто пополняет холодильник, хотелось. А «пластырем» похвастается перед Ринкой, наверняка в Румынии такие не продавали тоже.