— Понял, — согласился Тиглдан. — Конкурирующая фирма.

— Что за второй случай?

— Второй… Второй тоже мутный, тут ты точно сам решай, что к чему. Сначала я увидел эльфа. Не знаю его совсем, эльф как эльф, по виду приезжий, не столичный — стоял в кругу спорщиков уличных. Там обсуждали, кто виноват, да что делать, да что теперь будет. Я тоже потрепал языком, а сам смотрю, что очень уж эльф напирает на то, что с таким бардаком неудивительно, что короля укокошили. Это я сейчас его слова повторяю. Тут и осекся: тебе-то, милый мой, откуда знать, бардак или нет?..

— Может, наслышан. Или раньше в Менегроте жил, — предположил Турин.

— Может! Но я себе пометочку в мозгах сделал. А потом в тот же день иду и снова слышу спор уличный, подхожу, слушаю — и снова тот же эльф. Напирает уже на то, что скотство какое-то у нас в Заречье. Загнали, говорит, людей, как скотину. И приезжему эльфу нормально в город не попасть, пришлось окольными путями пробираться. Не сходится что-то, подумал я. А наутро опять. На рынке бабы собачатся, и вдруг эльфийка: вас, говорит, сюда вообще никто не звал, по милости пустили, не нравится — проваливайте!.. Ладно, нас таким мнением не удивить, слышали всякое. Но тут, сами понимаете, все на взводе, такой крик поднялся. Думал, сейчас поколотят дуру эту, так она как сквозь землю провалилась. А потом к вечеру уже я ее с тем же самым эльфом вместе увидел… И тоже странно: стоят у реки рядом, молчат, в разные стороны смотрят, и сами какие-то… Как сказать-то… Как пыльным мешком шарахнутые! Не наводит ни на какие мысли?

— Может статься.

На этом подъехали к дому. Турин погасил фары и высунулся в опущенное окошко.

— Э-эй!..

— Не кричи.

В окне второго этажа, ближайшем к подворотне, в темной квартире мастера Сормаса недвижным силуэтом стоял Идмо. Ствол карабина лежал у него на сгибе покалеченной руки.

— Двое? — уточнил он.

— Четверо.

В окне появилась вторая фигура

— Господин Куталион!..

— Уйди, — коротко добавил Идмо и без церемоний отпихнул господина Гвириэля себе за спину. — Сейчас.

Внутри, во дворе, куда осторожно вкатился «Глаурунг», их встречали соседи почти полным составом. Окна в самом доме — и в выходящем на проезд крыле, и в том, что тянулось вдоль Торфяной улицы — были погашены и зашторены, зато внутренний флигель с квартирой Идмо, со столовой, с кухней и подсобными помещениями ярко светился изнутри. На крыльце в своем переднике и теплой желтой шали стояла ниссэн Авриль; рядом толкались дети из восьмой квартиры: облепили и ее, и мать, ниссэн Тармивэль, и вооруженную клюкой госпожу Йорвен; нис Дорвэн держала на руках младшую девочку, ниссэн Ливиэль — мальчика. В кухонном окне мелькнули лица нис Акдис и сестры Ниниан; Халардон, мастер Гуин и мастер Сормас остались в подворотне и под наблюдением недовольно кряхтящего Батона заново собирали баррикаду.

— Мы решили перестраховаться, — сообщил Идмо, когда «Глаурунг» заглушил двигатель, и Белег с Турином выбрались наружу, стали помогать Тиглдану.

— Это не лишнее.

— Вчера ночью было неспокойно. Но днем на улице пусто, шумели в стороне, а как стемнело, опять пошли какие-то звуки напротив — в комбинате. Через забор сигали, что-то вынесли… Мы потом внешние окна закрыли и собрались здесь.

— И это правильно, — согласился Белег и обернулся. — Сестра Ниниан…

— Погоди, — перебил вдруг Турин, посмотрел на закутанную девочку, потом на медсестру — вернее, на ее живот, — пусть… пусть лучше… Господин врач! Нужна ваша помощь!

— С чего бы это? Я пока в состоянии осмотреть ребенка, — тут же нахмурилась Ниниан.

— Я думаю, вам не стоит…

— О, вы еще и в медицине разбираетесь? Прекрасно! Все-то вокруг во всем разбираются! Одна я!..

— Что у вас? — из подворотни показался Халардон.

— Конечно, а без тебя никто ничего решить не может! — через плечо огрызнулась Ниниан.

— Не надо опять…

— Да? А что еще мне не надо делать? Давай, расскажи! Расскажи, тут прибавилось тех, кто пока не в курсе: ты немного старше и уже поэтому лучше разбираешься! Вперед!

— Не надо на меня так кричать!..

— Господин Куталион!

В нарастающую перепалку вмешался еще один возглас: замешкавшийся где-то господин Гвириэль теперь спешил к ним из парадной. В рабочей куртке, в резиновых сапогах и почему-то в фетровой шляпе, с древком от метлы в руках — он выглядел воинственным и готовым вступить в схватку сию минуту.

— Господин Куталион! Господин Турамбар! Как хорошо, что вы вернулись! Здесь столько всего случилось, по моему настоянию жильцы дома собрались здесь, чтобы держать оборону. К сожалению, у нас почти нет оружия, но я вооружил жильцов, чем смог! Сам я собираюсь предпринять вылазку — в центр. Хочу дать телеграмму Мальвис, чтобы пока не приезжала. Но мне требуется карабин, а этот, — он ткнул в сторону Идмо, — отказывается подчиниться моему распоряжению! Посодействуйте, господин Куталион!

— …Нин, может, ты прекратишь цепляться к словам и наконец услышишь меня?!

— Это я цепляюсь?!..

— Господин Халардон, госпожа Ниниан! Прошу вас, — вплелся в общий шум голос нис Дорвэн, за ней подтянулись вперед другие женщины; дети, привлеченные и «Глаурунгом», и перепалкой, осмелели и тоже подбежали поближе, засновали вокруг.

— …я не имею права бездействовать в сложившейся ситуации! И если вы останетесь в стороне, то отправлюсь один! И сам добуду себе оружие, — тут господин Гвириэль с неожиданной решимостью бросил свою палку, как копье, та ударила Идмо в грудь; он отшатнулся и, заслоняясь, запоздало вскинул руки. Воспользовавшись моментом, господин Гвириэль сдернул у него с плеча карабин.