– М-м-м?

– Я сильная. Может быть, со стороны кажется, что это не так, но поверь, я очень-очень сильная. Меня не испугают пересуды. Я никуда не уйду, правда. Ты мой единственный, помнишь?

Он криво улыбнулся. Отвернулся. Потом зыркнул так, что меня едва не снесло с ног, затолкал в машину. Зацеловал. Я совершенно потерялась, я ошалела… Дорога домой показалась вечностью. Город стоял в мертвых пробках. Водилы собачились, высунувшись из окон. Солнце слепило глаза – в спешке сегодняшнего утра я забыла захватить очки. И теперь мучилась. И я так хотела быть с ним, так хотела! По-настоящему… Я тогда не знала, что любовь к сцене окажется сильней. А он, может, и знал, но позволял обманываться нам обоим.

– Ты сегодня останешься?

– Нет, малыш. Надо будет вернуться. Кстати, дай-ка мне номер отца.

– Чьего?

– Твоего. Мой еще в девяносто восьмом помер.

– Зачем? – изумилась я, и даже чувственный морок несколько рассеялся от этого изумления.

– Ну а как, ты думаешь, он себя чувствует после этих всех публикаций? Наверняка ведь переживает, так?

– Само собой. Мама тоже. Я как раз с ней разговаривала, когда ты подъехал. Только я все равно не понимаю, зачем тебе их телефон.

– Хочу договориться о встрече.

– С моим отцом?

– С твоим отцом. Поговорю с ним по-мужски. Объясню, что у нас серьезно.

Глава 16.3

– Что ты? Это совершенно не обязательно.

– Сень, много думаешь. Это наши мужские дела. Номер дай, а там мы сами разберемся. Все же взрослые дяди.

И этим он покорил меня тоже… Правда. Номер отца я Вершинину отправляла, едва сдерживая готовую расползтись до ушей улыбку.

– Ты хоть домой поднимешься? Или пока не получил благословления от папы – ни-ни? – усмехнулась я.

– Зайду, малыш. Даже не сомневайся, – обдал меня жарким взглядом. – Только знаешь, нам не мешает вот какой момент прояснить.

– М-м-м?

– Мы не предохранялись.

У меня все внутри оборвалось и ухнуло вниз, срывая с глаз пелену…

– Ну, ты же… вышел?

– Это не слишком надежный способ. Поэтому вопрос – как мы будем решать вопрос контрацепции, если она нужна.

– В каком смысле – если?

– Вдруг ты хочешь ребенка.

– С ума сошел? Нет, конечно. Я же только восстановилась!

Мне это казалось таким очевидным, что набежавшая на лицо Вершинина тень даже сбила с толку. И да, мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что в этом вопросе мы с Артуром могли расходиться, как и предупреждала Даночка.

– Ясно.

– Артур, послушай, мы же договаривались…

– О чем?

– Никуда не спешить, – жалко проблеяла я.

– Ну, раз договаривались, то и не будем. В следующий раз привезу патроны. Или все же таблетки, м-м-м?

– Нет, они могут влиять на вес. Не хочу экспериментировать. Это может быть чревато для моей карьеры.

Артур кивнул. И в последующем у нас с защитой практически не было сбоев. Как и все, конечно, мы баловались петтингом или даже сексом наживую, но все равно в конце использовали защиту. Уж не знаю, как в других парах, но наш секс с Артуром был просто невероятным. Может, потому что из-за работы мы не так часто виделись, может, потому что изначально подходили друг другу. Я не анализировала. Просто наслаждалась каждой минутой с ним.

На работе тоже все складывалось более-менее хорошо. К Новому году я танцевала уже в нескольких спектаклях. А когда в самый разгар новогодних каникул наша прима слегла с воспалением легких, именно мне отдали ее партии. В Щелкунчике и Лебедином озере! Сразу... И пусть я очень сочувствовала коллеге, правда сочувствовала, без натужного притворства, не радоваться за себя, любимую, я не могла. Это был шанс. Которым я воспользовалась на сто процентов. Боже, как я танцевала! Какой это был кайф. И пусть потом болело все тело, пусть… Ничего не имело значения. Только этот миг – выхода на сцену. Я танцевала так, что даже сплетники были вынуждены заткнуть свои рты. Постепенно меня стали звать на какие-то съемки, подкасты о балете, но, главное, приглашать на гастроли. Учитывая, что с момента моего выдворения из столицы прошло меньше года – это был настоящий успех. Однажды меня спросили:

– Есения, недоброжелатели говорят, что вы получили свои роли благодаря поддержке господина Вершинина, который, как мы понимаем, является одним из крупнейших спонсоров театра. Вы можете как-то это прокомментировать?

– Что именно? – хлопнула ресничками я.

– Он вас поддерживает?

– Конечно. Примерно с моих… пяти лет. Как и десятки других талантливых детей.

Мы потом так смеялись с Артуром, когда эта программа вышла. Так смеялись… Обстебывали этих идиотов. До слез хохотали в постели, когда я, например, в самый ответственный момент невинно интересовалась, какую из ролей в данный момент отрабатываю. Мы вообще постоянно смеялись. Несколько раз выбирались к родителям. Где-то в феврале. И в последний наш приезд вместе – в апреле. И мне все нравилось, да… Больше того – я была вполне себе счастлива. А потом мне позвонили из столицы и предложили контракт. И я сделала выбор.