— Я тебе скотина неразумная? — понял я, что разговор у нас не клеится. Ну Гостята хоть от меня вроде не шарахается. Посмотрел на неё, сообразил, что у неё самой, видать, ступор от случившегося. Вся она бледная и измождённая.

— Тебе бы поесть чего, — предложил я. — А где нашего сына всё-таки носит?

Гостята встрепенулась при слове “нашего”. Мне было неприятно замечать, как она меня украдкою рассматривает.

— Я ж сказала, что в доме он.

Ну да, она говорила… Как раз выбежал Тишка. Чтобы не тянуть, я его спросил сразу.

— Тишка, дом ваш разрушен и пока не решено, что вам дальше делать, согласен пожить с матерью у меня в доме?

— Я да! — он пробежал дальше. — Мне здесь нравится. А где Баюн?

— От тебя наверное прячется. Зачем ему шерсть стриг?

— Она была свалявшаяся! — быстро оправдался Тишка и начал звать. — Баюн-ка! Ау!

Кот, потягиваясь, вышел. Спал где-то в тенёчке. Увидел Гостяту и сразу ленивой походкой пошёл к ней и принялся тереться об ноги.

— Баюнка! — протянула Гостята и сразу принялась наглаживать кота.

— Мам, это Баюн, не бойся, он смирный!

Это кто, Баюн-то смирный?

— Здравствуй, котик, — приговаривала Гостята, почёсывая кота за ушком. Шерстистая бочка замурчала.

— Баюнка, что у тебя с лапой? — Гостята лапу железную, кошачью, наконец, заметила.

— Мам, а ты что, знаешь этого кота? — спросил Тишка.

— Знает, — ответил я за Гостяту. — Матушка Кикимора обещала завтрак нам?

— Да, готовит, — кивнул Тишка. — А потом звала меня на речку купаться. Сегодня вода будет тёплая.

А потом добавил.

— Странно что я в прошлый раз чуть не утоп. Зацепился за корягу, кое-как выплыл. Но я хорошо плаваю! — тут же заверил он испугавшуюся мать. — И дыхание надолго задерживаю под водой. Кикимора меня нырять учит.

— Так, пойду-ка я в дом, поговорю с матушкой. Посидите здесь, — а сам я поднялся. Начали закрадываться нехорошие мысли мне в голову.

Кикимору застал хлопочущей за столом.

— Матушка, а ну-ка, скажи мне: не собралась ли ты из Тишки делать Водяного?

— Батюшка, ты только не подумай… — она смешалась вся. — Лет через несколько Тишка будет совсем взрослым. Ты не подумай, — повторила, — что я решила вырастить из Тихомира Водяного, не сказав тебе! Нет! Не такие мои мысли. Я хотела поговорить с тобой сперва. Тишка хорошо очень плавает, как рыбка. И кровушка у него подходящая. А что я ему про реку рассказываю, так это ему интересно. А ежели захочет он быть речным владыкою, я ему уступлю своё пригретое место. Он будет мне вместо сына названного. Я буду ему как любимая матушка! Наставница буду. Сам подумай: когда он ещё сможет занять твоё место? Ты, поди, завтра на покой не собираешься? Ты можешь Лешим быть несколько сотен лет, что же Тихомиру всё это время делать?

Я глаза закрыл, чтоб гнев, только что улегшийся, снова во мне не вскипел, переждал. Придвинул к стенке Кикимору, подошёл вплотную к ней.

— Матушка, такие решения без меня не принимаются, даже если ты решила, что подходящего Водяного нашла. Это мой сын и я буду очень злиться, если ты решишь его раньше времени сделать нечистью. Человеком вряд ли он весь свой век проживёт — слишком кровь моя сильная и способности к колдовству большие. У него и мать — ведьма непробужденная, ну а про меня ты сама всё знаешь. Но я не хочу Тишку видеть ни Лешим, ни Водяным здесь. Не будет он в этом лесу сиднем сидеть, пусть мир сперва посмотрит и узнает людей.

— Мы б зажили так славно одной семьёю, — проплакала Кикимора. — Я по-другому не знаю, как ему ближе стать, а так была бы на реке его наставницей! — она пустила-таки слезу, вытерла перепончатой лапой зелёную щёку. — А теперь наверное мать Тишки будет тебе женою и здесь Хозяйкою? — она заглядывать принялась мне в глаза.

Всё ж таки и они сходят с ума по-своему. Мара, она хоть может идти головы рубить направо и налево, а этой тяжело сидеть со своими думами в болоте.

— Нет. Ты моя жена и ты здесь Хозяйка, — ответил ей. — А про Тишку мы с его матерью решим. Тем более, он смышлёный, может за себя сам выбор сделать.

Последние слова слышали тихонько вошедшие Гостята с Тишкой.

— Ты просил подождать снаружи, зря мы вошли? — Гостята неуверенно попятилась, смотря на меня с Кикиморой. — Мы сейчас уйдём.

— Зачем уходить? Проходите! — Кикимора встрепенулась, проскользнула между мной и стенкой и прошлёпала к ним, устраивая перепончатую лапу на плече Тишки. — Идёмте за стол, вам подкрепиться надо! Вы теперь будете здесь жить. Только я пока не знаю, где мы вас разместим? — она снова повернулась ко мне. — Как думаешь, Алёша?