То, что Лисса, тоже готова пойти на шантаж, было дико странным, сумасшедшим и возбуждающим.

Она что-то мне рассказывала, показывала тайник… А я только смотрел и кайфовал. От того как возбужденно горят ее глаза. Как открываются пухлые губы, что-то мне поясняя. Дурео просто от того что она жива, невредима и рядом со мной.

— У нас есть пять минут? — перебил я ее лепет.

— Значит, ты мне поможешь?! — радостно спросила она и почти прыгнула мне на шею, обдавая смесью запахов: и мыла, и нечистот, и пота. Но я не морщился.

Потому что, все это перебивал тонкий, присущий только ей женский запах возбуждения.

— Через пять минут, — твердо сказал я, и схватив задницу поднял вверх и прижал к давно вздыбленному, в спортивных штанах, члену.

Санитары тухли в своей машине, бывший муженек и тетка связанные смотрели на огромной плазме Дискавери, Их ждала клиника Шерринфорд. (я же не совсем зверь отправлять аристократов в тюрьму).

Я же собирался трахнуть Лиссу на бывшем брачном ложе, чтобы навсегда стереть из ее памяти даже крохи воспоминаний о бывшем муже и других любовниках.

Рука на затылок и язык уже шарит во рту, выпивая горькую сладость и слезы, с которыми она меня обнимала при встрече.

Вторая рука так и осталась на заднице и ноги сами понесли нас к кровати, застеленной золотистым бархатом.

На его фоне рыжие, спутанные локоны Лиссы смотрелись оху**льно, и я вдохнул их запах, стягивая с себя брюки, а затем джинсы и с нее.

— Юра, только быстро, — шептала она мне на ухо Мелисса, после недолгого сопротивления и разговоров, о каком-то Никите.

Но ее тело, которое я мог потерять, просто снесло башню, и я был, охренеть, как рад снова увидеть эти темные горошины сосков, покатать их на языке, прикусить губами.

Я рад, что и Мелисса, так рада мне, так благодарна. Сама раздвинула ноги шире, закинула их мне за спину. Сама стала тереться мокрой киской об мой, налитый кровью и болезненно пульсирующий член.

Еще пара движений, еще пара ласк руками, по спине, рукам, лицу и я стал протискиваться внутрь изогнутого тела.

И там, так узко.

Всегда так узко и горячо, что похоть и инстинкты мигом заполняют разум и срывают остатки самообладания.

Ложусь на бок, и прижимаюсь носом к ложбинке между крупных титек, начиная медленно двигаться, чувствуя, как ее гладкие ноги трутся об меня в такт мерным толчкам.

Но хотелось быстрее, хотелось достать до самой матки, навсегда остаться в сердце своей рыжей девочки. Я держа ее в руках, перекатился на спину, посадив Мелиссу на себя, и жадно глядел, как покачивается грудь перед моим лицом, покрытая бисеринками пока, как брюлликами.

Если надо быстрее, так даже лучше.

Беру одной рукой влажную сиську, другой хватаю бедро и начиная вламываться в ее тело, таранить в бешеном темпе, заставляя Лиссу подчиняться моему ритму, не двигаться, пока я подвожу нас к разрядке и кричать от наслаждения.

Да. Да. Да.

Так кайфово толкаться с остервенением автомобильного поршня, слушая приятные, пошлые звуки тел, что сталкивались в одной точке, разбрызгивая невидимую, сладко-пахнущую влагу.

И пяти минут не прошло, как Лисса сжала мне кожу на груди, сквозь ткань футболки, выгнулась затряслась и протяжно со стоном кончила, сжимая пульсацией член еще сильнее.

— Юра, Господи, да!

Мне хватило нескольких толчков, чтобы ее догнать и издать первобытный рев. Изливаясь в тесную дырку, зная что после этого она родит мне ребенка. Обязательно родит.

Она лежала на мне, почти мурча как сытая кошка. Лениво водила руками, пока я просто парил на облаке экстаза, как вдруг опомнилась и закричала:

— Боже, Юра! Ну, я же сказала, что нет на это времени! Похотливая скотина.

Ну приехали. Даришь бабе наслаждение, а потом оказываешься скотиной, да еще и похотливой.

Она живо, быстрее, чем в армии, схватилась за одежду и махом ее натянула. Я все еще приходил в себя, и не понимал подобной спешки. В меня полетели брюки и трусы.

— Ты может, объяснишь, куда торопишься? — спросил я насмешливо, наблюдая за ее метаниями и восстанавливая дыхание.

Когда мне чуть не прилетели в голову духи, я понял, что кому-то не до шуток.

— Быстрее! — крикнула она и я быстро натянул одежду. — Нам нужно ехать за детьми!

Она уже выбегала из комнаты, не забыв свой клатч с компроматом.