— Захочу! И найду!

— Тогда прекрати пускать слюни и собирайся. Мы едем домой. Мне еще выборы выиграть надо.

Самсон вышел из комнаты Никиты, который уже стоял у кровати и собирал сумку. Вид у мужа был самый, что ни на есть пафосный. Он выпятил грудь, от чего рубашка стала трещать и задрал подбородок.

— Где мой ужин женщина? Я только с охоты. Добыча была мелкая, но очень пронырливая.

Я не смогла сдержать счастливый смех, сквозь слезы. Юра тоже ухмыльнулся.

— Видела? Слышала? Кто тут у нас от…

— Тш! — перебила я его, и он закатил глаза.

— Трусиха. Тебе придется сказать.

— Конечно, но позже. А пока… — я развернулась спиной, прошла немного вперед в своих плоских лодочках, как на шпильках к двери квартиры и вышла в коридор.

Юра, завороженный покачиванием моих округлых бедер, стоял как вкопанный.

— Лисса, — угрожающе прогремел его голос.

— Ужина у меня конечно нет, — поманила я его пальцем, — но я подумала, что могу дать тебе…

— Вот и дай, — потребовал он, неожиданно подлетев ко мне грубо, болезненно и так приятно поцеловал, постоянно поглаживая те самые покачивающиеся, манящие его бедра.

Он оторвался резко, оставляя меня возбужденной, неудовлетворенной, развернулся и, взяв ключи, закрыл двери.

Затем чуть нагнулся и просто закинул меня к себе на плечо, как мешок с картошкой

Наверное, впервые в жизни я не сопротивлялась такому варварству по отношению ко мне, и совсем не сопротивлялась, когда мы вышли на крышу, с которой как на ладони раскинулся любимый Лондон.

Если бы не мои мальчики, я бы с удовольствием осталась здесь жить, но дом там, где сердце, а мои сердца бились теперь в Москве.

Самсон сгрузил меня на крышу рядом с низким широким парапетом, и хотел усадить на него, но я воспротивилась и села на колени возмущенно пробормотав:

— Ты же не хочешь, чтобы сама королева заметила мой голый зад?

Юра только усмехнулся

— Пусть завидует.

Он задышал чаще, когда я потянулась юркими пальчиками к его ширинке на джинсах.

Даже ремень не стала расстегивать, просто положила руку на уже твердый член и чуть сжав его, отметила:

— Ты был очень деликатным.

— А то, даже обезьяну можно научить ходить на ногах, главное давить на нужные рычаги.

Я как раз на такой надавила, расстегнула ширинку и достала тяжелый увитый венами довольно крупный член с темно розовой головкой, что при свете дня казалась нереально возбуждающей.

Упругий горячий и словно обтянутый шелком член приятно ложился в руку, и так приятно возбуждал все мое существо.

— Лисса, я и так держусь неделю. Дай же сука мне кончить.

— Целую неделю, — закатила я глаза, но не стала мучить любимого и открыла рот и прошлась языком, как кисточкой обрисовывая ствол по всей длине, повторяя контуры этого совершенства.

— О черт, да, девочка. Давай, открой ротик пошире.

Я открыла по его навету шире, пропуская член чуть дальше, чувствуя, как по подбородку бежит обильная слюна.

Пальцами одной руки Юра внезапно собрал ее и протиснул руку мне за ворот рубашки, отодвигая чашку лифа и увлажняя, а затем сжимая грудь, большим пальцем поглаживая бутончик соска.

Сосать стало в разы приятнее и даже несколько солоноватый вкус не мешал совершенно. Даже наоборот кружил голову, подгоняя возбуждением сжимать губами член сильнее, активнее двигать головой.

И за мои усилия мне воздалось в виде сиплого стона сверху и двойного удовольствия, когда Юра второй рукой полез за пояс юбки, сразу минуя одно отверстие, просунул пальцы между влажных, набухших губок.

— Бля, Фролова, всегда любил, как ты сосешь, — уже сам толкался он мне в рот.

Хотелось сказать, что я не Фролова, уже давно, но слова только подогрели мое стремление свергнуть Юру с вершины его самомнения и сделать пластилином в моих руках.

Я обхватила мужской крепкий зад пальцами, насаживаясь ртом на член глубже, упираясь в жесткие волоски так, что муж просто рычал, дрожал и активно трахал меня двумя пальцами.

Я с громким чавкающим звуком вытащила член, чуть отдышалась и повторила маневр.

Рвотный рефлекс никуда не делся, но такие волнообразные размеренные движения не давали ему выплеснуться наружу, зато кажется сносили Юре башню.

— Рыжая сука, да, да.

Наконец ощутила, что член стал набухать, и заработала ртом активнее, почти не выпуская его из шелковой глубины, чувствуя что слюна уже залила мне всю кофту и намочила руку Юре. Не соображая он просто до боли стискивал мне грудь.