Анализ архивных документов позволяет сделать вывод о сотрудничестве с уполномоченным преподавателя Конституции и религиозного законодательства СССР в Ставропольской духовной семинарии во второй половине 1940-х гг. Он докладывал уполномоченному о наиболее частых вопросах, которые задают семинаристы. Через него в семинарии были введены портреты советских вождей, радио, стали выписываться светские газеты [600] . Согласно инвентарной книге Ставропольской духовной семинарии, в стенах духовного учебного заведения находились портреты архиепископа Антония (Романовского), патриарха Алексия I (Симанского), И.В. Сталина и В.И. Ленина. В библиотеку регулярно поступали книги про В.И. Ленина [601] .

После 1948 г. можно наблюдать процесс постепенного ужесточения религиозной политики советской власти на Северном Кавказе. Этим обстоятельством пользовались некоторые бывшие обновленцы и религиозные авантюристы, нашедшие пути использования Церкви для своих личных выгод, но это уже не смогло возродить обновленчества.

Таким образом, в 1935 г. был распущен обновленческий Синод и свернуты епархиальные управления. Вторая половина 30-х гг. ознаменовалась репрессиями против обновленческих священнослужителей. Реформаторское начало было свернуто, а обновленцы-реформаторы перешли в Патриаршую Церковь с правом внедрять новшества, не противоречащие канонам. На Ставрополье и Тереке антирелигиозная политика конца 1930-х гг. была направлена на отстаивание интересов местных органов власти. Антицерковные мероприятия теперь были выгодны экономически и политически.

С началом Великой Отечественной войны кризис обновленчества стал столь очевидным и стремительным, что А.И. Введенский и некоторые другие иерархи начали активный поиск путей сохранения обновленческой церкви. Идея «сохранения православия в чистоте» уступила место ряду проектов, связанных с соглашениями с другими конфессиями. Страх потерять паству и доходы заставил обновленческих лидеров идти на любые меры.

40-е гг. XX в. стали временем окончательного заката обновленчества на Ставрополье и Тереке. Причем это происходило не только в контексте общесоветского русла, но и со значительными местными особенностями. На Ставрополье тяжелый урон обновленчеству был нанесен не только государственной властью после 1943 г., но и немецко-фашистскими оккупантами. Обновленчество на Северном Кавказе, при слабой идеологической базе, практически до 1945 г. оставалось сильным организационно. Полный распад стал возможен только благодаря умелым действиям архиепископа Антония (Романовского) по преодолению раскола и сдаче обновленческим митрополитом

Василием Кожиным своих позиций. Вслед за уничтожением обновленческой религиозной организации сохранились пережитки обновленчества в церковной жизни некоторых приходов, а также единичные попытки возрождения обновленчества, не увенчавшиеся успехом. Уполномоченные Совета по делам Русской Православной Церкви пытались с помощью священнослужителей, ранее отпадавших в обновленческий раскол, оказывать влияние на церковную жизнь Северного Кавказа.

Выводы по главе:

Обновленцы удерживали монополию в религиозной жизни Ставрополья с 1923 по 1925 гг., Терека – с 1923 по 1929 гг. Противодействие духовенства, поддерживающего линию патриарха Тихона, подавлялось административными методами. Государственная поддержка обновленчества на Ставрополье и Тереке продолжалась все двадцатые годы, без переключения в 1926 г. на протекторат по отношению к григорьевскому расколу (ВВЦС).

В тридцатые годы обновленцы полностью зависели от воли властей. Сначала были закрыты все обновленческие духовные учебные заведения и печатные органы. В 1935 г. был распущен Синод и свернуты епархиальные управления. Окончательно было свернуто идейное начало обновленческого движения. В эти годы уже практически не делалось различий между Патриаршей и обновленческой церковью. С середины 1930-х гг. отмечались случаи репрессий против неугодного местной власти духовенства. Основной удар репрессивной политики советской власти был нанесен по Патриаршей Церкви, которая в 1934 г. лишилась на Ставрополье, а в 1937 г. – на Тереке даже епархиального управления. Только в 1939–1941 гг. началось некоторое смягчение антирелигиозной политики советской власти на Ставрополье и Тереке.

40-е гг. XX в. стали временем окончательного заката обновленчества на Ставрополье и Тереке. На Ставрополье тяжелый урон обновленчеству был нанесен не только государственной властью после 1943 г., но и немецко-фашистскими оккупантами. Обновленчество на Северном Кавказе, при слабой идеологической базе, практически до 1945 г. оставалось сильным организационно. Вслед за прекращением деятельности обновленческой религиозной организации сохранились обновленческие методы воздействия на Церковь и многочисленные пережитки и рецидивы обновленческого сознания.

Обновленческий митрополит Василий Кожин за годы служения на Северном Кавказе проявил себя как идейный обновленец. От ранних обновленческо-анархических деятелей его отличало не желание богослужебных или канонических реформ, а идея всецелого служения советскому государству. В основе его мировоззрения лежало восприятие истинности Православной Церкви, построенное не на каноничности, а на патриотичности. То есть Церковь, в его восприятии, это патриотический институт общества, построенный на служении государству и обществу. Эти особенности мировоззрения В.И. Кожина проявились в его высказываниях и деятельности. Архиерейство в понимании обновленческого митрополита Василия Кожина заключается не в особой благодати апостольского служения, а в лидерских задатках священнослужителя. Эти особенности мировоззрения сохранились и после воссоединения с Патриаршей Церковью. Епископ Гермоген (Кожин) остался патриотом и верным служителем Церкви, советского государства и общества.

По результатам проведенного исследования можно придти к следующим выводам:

Обновленчество понимается как религиозный феномен, возникший и получивший развитие в Русской Православной Церкви в первой половине XX в., будучи ориентирован на реформу внутреннего содержания религиозной системы – вероучения, обрядности, организационной структуры и социальной концепции Православной Церкви. Ведущая роль в инициировании обновленческого раскола принадлежит органам ГПУ.