Паксамахская площадь выглядела уныло: после пожара фонариков заметно поубавилось, переносных лавок тоже, – то ли погорели,то ли продавцы холода испугались.

Кухню отремонтировали наспех: вместо выбитых стекол красовались доски. Прожженный ковер уныло топорщился нитками, на стенах виднелись черные разводы, - сажу отмыть получилось не везде. Запах гари был едва уловим и то благодаря арома-амулетам.

Мы зашли на кухню и тут же столкнулись с неприятностями.

Во-первых, со столов на нас угрюмо глазели таблички с именами участников. Пo закону подлости (или благодаря чьему-то хитрому плану) меня разместили в противоположном от Дагона и Воога углу кухни. Тут не то что помочь, поговорить друг с другом не дадут!

Во-вторых, Рыжий повар и его три друга прилипли к стеклам с одной целью – не спускать с нас глаз и сдать при первой возможности.

Мы переглянулись с орком и заняли свои места: что ж, этот раунд я уже проиграла! Посмотрим, что будет дальше.

Мистер Грамс выплыл из своего кабинета, привычно сложил руки за спиной и, чеканя шаг, проорал:

– Недоповарята, внимание! Сегодня вы готовите торт. И… предупреждая ваши вопросы, – торт любой.

Я украдкой пoсмотрела на друзей: Дагон нервно прикусил губу, Воог нахмурился. А чего беспокоимся-то? Торт не мясо, – сладкое в одну кучу покидал, мукой засыпал и готово!

– Сегодня уйдет только один из вас! – Продолжил орать Учитель, расхаживая между столов, как здоровенный пингвин.
– Я не прошу у вас сотворения трёхъярусного чуда… хотя какое там… сварганьте уж какой-нибудь торт, чтобы с чаем попить не стыдно было. Или стыдно, но без последствий для желудка…

Пока Грамс вещал, я осматривала столы в поисках яблок. Идея приготовить шарлотку пришла сама собой. Больше потому, что яблочный пирог – единственное сладкое блюдо, ингредиенты которого я помнила. Верховная жрица Легории обожала шарлотку, потому его готовили каждый день, чтобы подать к завтраку. А так как в первые три недели после коронации я пропадала на кухне чуть ли не сутками, волей-неволей запомнила рецепт.

И так…

– И так! – Прогромыхал Учитель, прерывая поток моих воспоминаний. – Начинаем! У вас четыре часа!

Я схватила первую попавшуюся кастрюлю и одной из первых пoдошла к длинному столу, на котором рядами возлежали продукты. Чего только тут не было: мука, яйца, инжир, лимоны и молоко в высоких кринках, ягоды, зеленые перья какой-то непонятной травы и нечто смахивающее на дитя тыквы и ёжика, уксус в прозрачных банках и коричневый сахар. Но больше всего меня поразили коробки с замороженными тушками рыб и пакеты с острым перцем, прикорнувшие в уголке. Либо я чего-то не знаю о тортах, либо кто-то решил подставить одного из нас! А то и всех сразу!

– Воог передал, чтобы ты взяла муку, яйца…

Я рыкнула на Дагона и, не глядя, пихнула его локтем. Попала. Толькo не в него. Тощий поваренок ойкнул и отступил на шаг, не решаясь связываться с нервной тёткой.

– Я буду готовить сама!

– С ума сошла? Он этого и добивается! Этот бешеный повар понял, что нас надо разделить! – Сквозь зубы процедил Дагон.
– Не смешно!

Я осмотрелась, закинула в кастрюлю три красных яблока, сахар, муку и яйца. Подумала и добавила одну тушку рыбы и перчик. На всякий случай.

Глаза у Дагона от одного взгляда на мой набор полезли на лоб.

– Ты меня не слышишь что ли!? Зачем тебе рыба?

– А тебе какoе дело? – Я уверенно направилась к холодильному шкафу за маслом. Дагон не отставал.
– Выкинут и выкинут. Останетесь с маман вдвоем.

– Ты злишься!?

В его голосе было столько изумления, что я обернулась. Ох, зря-а! Щенячий взгляд карих глаз растворил всю обиду до последней капли.

– Показалось. – Я отвернулась, отпихнула очередное чудо в белом халатике, разочарованно рассматривающее холодильный ящик,и схватила с полки здоровенный кусок сливочного масла. Та-ак, что еще мне надо?

– Что ты собираешься готовить?

– Шарлотку.

– Что это?

– Пирог с яблоками.

Соль! Мне нужна соль!

– Сказали же торт!

– Сметаной полью,и будет торт! – Снова разозлилась я. – Иди к себе, а!?

– Как хочешь.
– Дагон нахмурился, резко развернулся на каблуках и исчез за толпой поваров. Во мне шевельнулось странное чувство, сильно смахивающее на… Не знаю, на что. Но оно мне определенно не нравилось. Потому что делало меня слабой.

Я вернулась к своему столу, захватив по дороге здоровенную сковороду, на которой можно пожарить, наверно, сотню яиц. Вывалила добычу на стол, рассортировала и задумалась: что теперь-то? Ах да, порезать яблoки!

Вооружившись ножом, покромсала фрукты на дольки и вывалила их в сковороду. Вспомнила, что сначала следовало подготовить форму для выпекания, вытащила яблоки и щедро натерла чугун сливочным маслом. Сверху засыпала мукой. ?отя надо было использовать сахар. Отшкрябывать муку мне было уже лень, потому злополучный сахар лег третьим слоем. Четвертым пошли яблоки. Которые я забыла очистить от семян. Справедливо рассудив, что сердцевина все равно прожарится в духовке (наверно!), вооружилась венчиком и глубокой пиалой, смешала пять яиц и стакан муки. Тесто получилось жидким, комковатым и сильно напоминало корм для свиней. Пришлось добавлять еще муки. И соль. И сахар. Через полчаса стараний, я сдалась и залила яблоки получившимся месивом. Месиво растеклось по дну пузырчатой массой, из которой торчали коричневые фруктовые холмики. Осмотревшись, нашла свободную духовку и засунула в нее сковороду. Блеск и красота! Кто сказал, что готовить сложно и долго!? Наговаривают, гады!