На уроке Оливка время от времени мечтательно улыбается, но когда встречается со мной взглядом, прячет глаза. И я больше ни о чем не могу думать кроме как о том, как ее предупредить.

Глава 29

Маша

На лекциях вместо того, чтобы слушать преподавателя, я ломаю голову, как поговорить с Оливкой и не нарушить правила. Вокруг нас все время слишком много народа для доверительной беседы. А то, что я вижу, мне совсем не нравится.

Меня не было всего неделю, а моя подружка заметно изменилась. Раньше я никогда не замечала, чтобы она с мечтательным видом смотрела в окно или рассеянно слушала препода, а сама при этом что-то рисовала в тетрадке.

Оливия всегда была зажигалочкой, а сейчас она больше молчит. И я готова поклясться, что моя подружка попала на крючок ублюдка Фарелла.

Решаю вытащить ее в библиотеку или в кофейню, но после лекций возле аудитории меня уже ждет Топольский. Берет за плечи, привлекает к себе. Наверное для того, чтобы со стороны мы выглядели как настоящие влюбленные.

На миг даже я ему верю, и сердце в груди непроизвольно дергается. Приходится затолкать его обратно в клетку и запереть на замок. Я и так держусь из последних сил, но их становится все меньше и меньше.

А я не должна поддаваться, нельзя верить Топольскому.

Если я расслаблюсь, потеряю контроль, он снова ударит в момент, когда я буду наиболее уязвимой. Никита иначе не умеет. Всем, кто его любит, он причиняет боль.

Разве что совсем немного, совсем ненадолго позволить себе поддаться. Мы ведь играем, это просто Игра...

Обнимаю его за талию, улыбаюсь и тянусь к щеке. Он закрывает глаза, сглатывает, и меня обдает холодной волной. Кажется, что он с трудом переносит мое прикосновение. Неужели ему так неприятно?

Отстраняюсь, говорю абсолютно нейтрально.

— Ник, мы договорились после лекций встретиться с Олей, выпить кофе. Я по ней соскучилась.

Он хмурится, качает головой.

— Нет, у меня сейчас тренировка. Ты должна ждать меня на поле. Потом пойдем вместе и возьмем твою подругу.

— Но мы не сможем при тебе нормально поговорить!

— Зато мое присутствие гарантирует, что ты не скажешь ничего лишнего.

— Ты так все время собираешься за мной везде ходить?

— Я же сказал, скоро им надоест, и внимание к нам ослабнет. Значит пока так.

— А если нам нужно будет в библиотеку, ты тоже с нами пойдешь?

Он невозмутимо кивает, и я бессильно опускаю руки.

— Хорошо.

Он берет меня за руку и ведет в сторону футбольного поля. На подходе к стадиону сталкиваемся с Саймоном.

Никита обнимает меня за талию, не удостоив его даже взглядом. А я не могу. Наши глаза встречаются, и я невольно подаюсь к Никите. В направленном на меня взгляде столько неприкрытой ненависти и похоти, что я кажусь себе голой. Хочется прикрыться руками, а еще встать под душ, чтобы отмыться.

Как я раньше этого не замечала? Или он умело маскировал свои чувства?

— Спокойно, не дергайся, — негромко говорит Ник, — он не подойдет к тебе.

Это правда, между мной и Саймоном как будто вырос невидимый барьер. Стеклянная стена, сквозь которую все видно, но которая не дает сделать ни шагу.

— Я его боюсь, — говорю шепотом, отворачиваясь, — он никогда раньше так на меня не смотрел.

Топольский удивленно качает головой:

— Рили, Маша? Да он только так и смотрел. Просто ты не замечала.

— А ты когда успел разглядеть? Ты за нами следил? — не могу поверить в то, что слышу. И больше всего я шокирована тем, что Никита мной интересовался.

— Да он слюнями на тебя тек, там и следить не надо было. Как и все остальные, особенно после кастинга. Что ты вообще замечаешь? — мне кажется, или он злится?

— Я думала, я ему просто нравлюсь, — бормочу, совсем сбитая с толку.

— Да он жрал тебя глазами везде, где бы ты ни появилась. Он на тебе помешался.

— По-моему, он меня ненавидит.

— Не тебя, — качает головой Топольский.

— Тебя? — останавливаюсь и сжимаю руку.

Никита тоже останавливается, окидывает меня странным взглядом, но быстро отворачивается и кивает в сторону поля.

— Сядь на скамейку и жди. Сегодня тренировка короткая, успеешь увидеться с подружкой.

***

В присутствии Топольского разговор течет вяло и скучно. У меня такое ощущение, будто я отбываю срок в тюрьме, а подруга пришла меня проведать. И мы разговариваем на глазах у надзирателей по телефону, глядя друг на друга через толстое стекло.