Ириска предупреждала, что слишком легко одет, шанс в двенадцать процентов подхватить простуду. Раскрасневшийся нос был с ней солидарен.

Парк жил ночной жизнью, витал в облаке особой романтической тишины.

Лавочки оседлали влюбленные парочки: студенты из ближайшего института. Девчонка: пухленькая, невысокая и в очках терла носок сапога Влюбленной, не иначе просила себе мужского внимания. Чахлый студент с рюкзаком наперевес, пряча лицо за капюшоном, карабкался по монументу Верной: коснуться хорошо выделенной скульптором груди. Ох уж эти молодежные приметы да обычаи. Шугануть их, что ли?

Не стал.

Остановился почти сразу же, как только ее увидел. Константа ждала у статуи Остроглазой. Одухотворенностью на ее лице можно было засеивать Марс.

— Знаешь ее историю? — Она услышала мои шаги, развернулась. Ничто не могло тронуть спокойного выражения на ее лице.

Кивнул.

— Во всех подробностях. Разве это имеет какое-то отношение к… — не знал, чем закончить вопрос. Девушка позволила себе вздох.

— Ты поедешь со мной. — Утверждать она не разучилась. Как и тратить время на разъяснения.

— Да? — подлил в голос сарказма. — С чего бы вдруг?

— Хочу, чтобы ты был под защитой.

— Интересно.

— Ты сам спрашивал, чего я хочу. — Константа не понимала, почему я противлюсь. Привыкла к тому, что никто не смеет сказать ей слово против. Что ж, со мной научится быстро.

Сложил руки на груди, привалился спиной к стволу винтовки Остроглазой — надеюсь, против она не будет.

— Допустим. А ты не хочешь спросить, чего хочу я сам?

Едва заслышав мой ответ, она, словно филин, склонила голову набок. Мне даже захотелось узнать: а не балуется ли семья Вербицких с внедрением животных генов? Ириска, прочитав мои мысли, отрицательно покачала головой.

Голова черноволосой внучки Вербицких работала что компьютер, пытаясь найти ответ на вопрос.

— Максим, я… — А вот тут прозвучало то, что хотел увидеть хоть раз в жизни.

Ее неуверенность.

Послал запрос Владе: нет ли чего подозрительного? Вампир ответила отрицательно: девчонка в самом деле умудрилась приехать одна. Что ж, это развязывает руки.

Сделал шаг ближе, позволил себе заключить девушку в объятия. Неподвижная, она застыла, словно кукла. Обычно мужчин выбирал ей дед. Ответила на мои объятия осторожно, но с большой охотой. Длинные наманикюренные ногти впились в рубаху: не хотела меня больше отпускать. Хотела присвоить, не знала как…

— Максим, дедушка хочет тебя убить.

— Не большая новость, — небрежно отозвался.

Она же возмущенно качнула головой, а я на миг задумался: до сего момента все силы Вербицкого были брошены разве что на устранение меня как политической фигуры. Принижение, административное уничтожение: опорочить, очернить, отправить за решетку. Но убивать никто не пытался.

Рушинники, значит…

— Сегодняшнее нападение вечером связано с желанием твоего деда? — чуть отпрянул, держа ее за плечи. Встряхнул, будто пытаясь привести в чувство. Вместо ответа она кивнула.

Час от часу не легче!

Так, значит, рушинники под ним ходят? И все это время ходили?

Теперь уже сбой дал мой мозг. Ириска первой осмелилась на вопрос, возмутилась: те, кто напал на девчонку тогда на дороге, были рушинниками. Вербицкий-старший в моих думах был той еще паскудой, но уж не настолько, чтобы привечать тех, кто жаждал его внучке смерти.

Или настолько?

Вспомнились лаборатории Скарлуччи, «образцы» ее способностей…

Она отстранилась из моих объятий мягко: принуждать не стал. Развернулась, вновь уставилась на величественность монумента.

— Я сломалась.

— Что?

— Дедушка так сказал. После встречи с тобой я сломалась…

Не припоминал, чтобы оставил на ней хоть царапину. Да и девственности ее лишил точно не я. Старик горазд привирать…

— Сказал, что после той ночи с тобой я пытаюсь думать. А мне нельзя думать. — Она сглотнула, кивнула собственным мыслям. — Нельзя думать самой.

— Ты же не исповедаться перед мной хотела? Не для того позвала?

— Хочу спасти тебя. Все то время, пока ты был на войне, я искала о тебе информацию. Ты исчез, как и прочие мужчины, под утро. — Вспомнил, как оттуда меня едва ли не нагишом вытащила Бейка. Ну не оправдываться же сейчас этим… — Ты исчез. После других не было одиноко, после тебя стало. Почему?

— В самом деле, не думаю, что знаю ответ…

— Хочу спасти. Ты идешь. — Она указала пальцем на автомобиль. Двинулась к нему манящей походкой, пошел следом, будто на привязи.

— Максим, ты что задумал? — В сумбур мыслей врезалась Влада прямо через переговорник. — Она тебя сейчас увезет хрен знает куда!

Вампир неистовствовала от моей глупости и податливости. Доказывать обратное не хотел, устало предложил носферату просто довериться мне.

Еще раз просканировал все Ириской — глухо.