Действительно, замечу я много лет спустя, отношения в группе — штука трудно меняемая в краткосрочной, так сказать, перспективе. Да и не нужно менять их часто, учитывая накал страстей в мире макаков (как-то ведь этот самый Эроухед потерял свой глаз?). Группе нужна стабильность, длящаяся хоть сколь-нибудь существенное время. Постоянные битвы могут разрушить и свести на нет любой социум.

Поэтому тут я отметил бы следующее. Установленный порядок выгоден всем членам группы (им так проще), поэтому он поддерживается самими животными. И не обязательно прямым насилием. Хотя порой возникают малоприятные эксцессы — насилие лидера над членами группы. Ничего личного, чисто животные взаимоотношения.

Теперь вспомним, с чего мы начали. Мы говорили о феномене доминирования и его трактовке. Конечно же, иерархические отношения, доминирование одной особи над другой (другими) никуда не девается, просто все значительно сложнее, чем кажется непосвященным. Иерархия — это установившийся порядок, доминирование — это процесс. А этология — наука тонкая.

За прошедшие сами посчитайте сколько лет было показано, что жизнь в группах разных животных сложна, многообразна и, главное, их отношения не линейны. Псовые не приматы, и тем не менее описывать, допустим, стаю волков как строго иерархическую систему — дело безнадежно устаревшее уже несколько десятилетий как.

Многочисленные исследования показали, что уж во всяком случае в стае диких псовых, несмотря на многолетнюю стабильность (авторитет главной пары никто не ставит под сомнение), нет безоговорочных «паханов», которые в «ручном» режиме управляют группой, доминируя во всем и принимая все главные, жизненно важные для группы решения. Стая устроена куда разумнее, различные функции распределены между всеми членами сообщества: кто-то следит за порядком, кто-то первый на охоте, а кто-то — в конфликтах с чужаками. Очень часты равноправные альянсы между особями, причем часто между разнополыми, например братом и сестрой, которые даже попыток спариться не делают. Ну и, конечно, доминирование вовсе не равно тирании. Применительно к домашним собакам тиран и деспот в битве за диван и миску может быть абсолютно несамостоятельным в остальных сферах жизни — совсем как непослушный подросток.

Замечательный классик отечественной этологии, Поярков-старший (есть и младший, не менее знаменитый Николай Андреевич Поярков, но он больше по лягушкам и тритонам, поэтому сейчас не о нем), на основании многолетнего прослеживания «индивидуальных судеб» бездомных собак предложил для описания устройства их групп социально-ролевую модель. Она, как мне кажется, в куда большей степени отражает реальное положение вещей. Смысл ее в том, что групповые взаимоотношения собак проще описывать с позиции их функций: каждая особь играет определенную роль в группе и занимает определенное положение.

Чтобы было понятнее, предложу аналогию. Есть такая позиция — следователь. Внутри нее, как учит нас голливудский кинематограф, существуют разные роли: доброго следователя, злого следователя… Снова отвлекшись от собак (простите), вспомним, что такое несовпадение ролей на одной занимаемой позиции красочно описано знаменитой Джейн Гудолл в группах обыкновенных шимпанзе. В результате более чем 50-летних исследований выяснилось, что у них на позиции верховного иерарха сменялись особи-тираны и особи-демократы, злые «цари» чередовались с добрыми. Был даже один совсем уж тиран-изверг. Впрочем, его жизнь закончилась вполне традиционно для правителей такого типа: когда он немного ослабел, его свергла, изгнала из группы и, по-видимому, в конце концов убила коалиция бывших соратников, которых он долгое время держал в страхе.

К слову, в сообществах животных, которые на видовом уровне отличаются повышенной агрессивностью (например, шимпанзе или дельфины афалины), эта агрессивность заметно увеличивается при содержании в неволе — если площадь вольеров или бассейнов невелика. Более того, в таких ситуациях отношения упрощаются, иерархия становится более линейной, что ли. Все это вполне объяснимо: в условиях ограниченного пространства животным сложнее уйти от конфликтов, между ними происходит больше контактов, а времени на «наведение мостов», притирку друг к другу, социальные маневры (возможность объединиться с сильным или создать коалицию) становится меньше. Это как хоккей на маленьких площадках — все происходит быстрее и жестче, любители этого вида спорта меня поймут.

Но вернемся к собакам. В стае бездомных собак есть определенные социальные позиции: кто-то следит за порядком, кто-то первый на охоте и никому, даже более сильному, не отдаст кусок (в науке это называется правом обладания), а кто-то главный в конфликтах с чужаками. С моей точки зрения, такая концепция социальных ролей и позиций вполне применима и для описания сообщества «человеческая семья и ее собака».

Как же описать место собаки в человеческой семье? С одной стороны, собака — представитель иного биологического вида, с другой — биологическое существование этого вида определяется адаптацией к жизни с человеком. По сути, собака находится с человеком в симбиотических отношениях.

Положение собаки в семье и собачьей стае определяется одними закономерностями, которые сформировались в результате эволюции ее предков. Очевидно, что человек для собаки не то же самое, что в стае волк-папа (или мама) для других волков. Для собаки в семье главным может быть вовсе не глава семьи (задайте себе вопрос: а кто реально занимает это место, если проанализировать ситуацию? И в каждой ли семье есть безоговорочный глава, на самом-то деле?), а кто-то другой, с кем она может быть связана более тесными отношениями. И к слову, что значит главный? Об этом чуть позже. Кукловоды и манипуляторы?