– По грибы, - ответил без улыбки Андрей.

– Почти угадал. Она к "Белому дому" ходила...
– Они опять помолчали. Муравьев налил из термоса кофе, жестом предложил стакан собеседнику, но тот отказался.
– Каждый день, представляешь? Муж с утра на работу, а она вроде как на прогулку к "Белому дому".

– Что она делала там?
– спросил Важин, прикуривая новую сигарету.

– Ничего. Ходила вокруг, иногда с кем-нибудь разговаривала. Причем явно с незнакомыми.

– И что вы потом Блинову докладывали?

– То, что видели, то и докладывали. Похоже, он так до конца нам не поверил.

– Страстный ревнивец?

– Вроде того. Черт, а курить тянет.

Давай коньячка, что ли, тяпнем?
– неожиданно предложил Муравьев.

– Не могу. За рулем ни грамма.

Тогда Муравьев перегнулся, из кармана за спинкой сиденья достал початую фляжку коньяка.

– У тебя не машина, а бар на колесах, - заметил Важин.

– Жизнь такая.
– Муравьев налил полстакана и залпом выпил.
– Очищает, сказал он, не поморщившись.

– Да, иногда организму полезно очиститься.

– Не организму, - поправил Муравьев, - душе.

– И что, - спросил Важин, - она так и торчала у парламента?

– Именно что торчала. Ходила, глазела на колючую проволоку. Так что какие тут версии... Их десятки.

Могла в самом деле любовника найти и к нему сбежать. Могла просто от мужа уйти. Но скорее всего её выкрали. Какие-нибудь вымогатели, конкуренты, политические противники мужа... Маньяк сексуальный пришить мог... Сам-то что думаешь?

– В основном то же, что и ты. Ну ещё кое-что бредовое, чисто писательское.

– Точнее?

– Думаю, не затеяли ли они с Верой Даниловной какую-нибудь игру против Блинова. Уж больно не любит домработница своего племянничка.

А если ещё и жена его не любит...

– Ну если так, то мы это быстро раскрутим, - заверил Муравьев.

Прощаясь, договорились о связи.

– Ты мне особенно не названивай, - сказал Муравьев.
– Сам понимаешь. Я буду звонить. Но все равно по телефону ничего лишнего, никаких имен.

– Думаешь, прослушивают?

– Не думаю, - сказал Муравьев.
– Я на эту тему вообще не думаю. Просто есть одно золотое правило, которое я бы всем рекомендовал... А именно. В двух словах. Как ты с другими, так и они с тобой. Надо ли пояснять?

Приехав домой, Важин позвонил другу журналисту Малкову, но Сашкина жена ответила, что муж какой день дома не ночует, где-то опять мотается, и по её тону Андрей понял: у Малкова с женой очередные крупные нелады. То, что Сашка ночует у одной из своих многочисленных знакомых, Важин не сомневался. Только у кого?

Приняв душ, накинув домашний халат, Важин достал из холодильника бутылку пива, выпил стакан с наслаждением и, закурив, взялся за телефонную трубку. Он набрал номер пейджинговой связи и вызвал Малкова.

Александр позвонил через час. Голос его, как всегда, был веселым, если не сказать радостным.

– Привет, старина! Куда ты пропал?

– Я пропал?
– удивился Важин.
– По-моему, это ты вторую неделю дома не ночуешь.

– Ах, стерва!
– беззлобно воскликнул Малков.
– Уже нажаловалась.

Слушай, старик, ты обязан немедленно подъехать к Еремееву! Честное слово, тебя очень тут не хватает. Вон Еремеев машет гитарой, зовет. Мы тут наши афганские дела вспоминали, теперь Югославию обсуждаем, Еремеев думает к сербам ехать. Повоевать на старости лет.

– Слушай внимательно, - перебил словесный поток друга Андрей.
– Я вышел на серьезное дело - об этом при встрече, - нужно срочно съездить к Афонину, посмотреть, не гостит ли у него кто-нибудь посторонний. Понял?

– Ни хрена не понял, - весело признался Малков.
– Как могут быть связаны серьезное дело и Афонин?

И кто у него, в глухой дыре, может гостить? А если и приехали к нему друзья за рыбой да водки попить, то что в этом такого?

– Детали при встрече, - терпеливо повторил Важин.
– Пропала одна девушка, три недели нет дома, все с ног сбились. А она хорошо знакома с Афониным. Надо съездить, проверить, а я сейчас никак не могу.

– Слушай, - оживился Малков, - это идея! Погода! Грибы-ягоды, охота, черт побери! Чего мы сидим в Москве? Еремеев!
– крикнул он так, что Важин вынужден был отодвинуть от уха телефонную трубку.
– Еремеев, завтра едем к Афонину!.. Нет, - уже в микрофон сказал Александр, - Еремеев нацелился к сербам.