– Иду. – Никогда еще эта фраза не звучала настолько лениво. – Кто-то явно умер… – пробормотал я, засовывая ноги в тапочки и тащась к дверям. На мне ничего не было, кроме одних спортивных серых штанов и хмурого взгляда, полного презрения. – Слушай сюда, ты, пустая трата ресурсов этого мира. Мне плевать, если ты уезжаешь в Африку в понедельник, а Кристиан не хочет пускать твоих девушек на порог своего дома, будто это дешевая съемная квартира… – начал было я, распахнув дверь.

Но остальные слова застряли в горле. Это не был Риггс. В действительности передо мной стояли люди не из моего окружения.

На моем пороге стояли два человека: мужчина и женщина в темно-синей форме нью-йоркской полиции и с серьезными хмурыми лицами. Они оба выглядели так, будто проглотили целого колючего ежа.

В прошлом мне приходилось иметь дело с правоохранительными органами, но обычно проблемы на мою задницу доставляли налоговые службы и комиссии по ценным бумагам и биржам, а не честные перед Богом полицейские. Я был человеком офиса, с проблемами человека, который всегда носил костюм. Может, кто-то из соседей решил покончить с собой, и они хотели узнать, не слышал ли я чего-либо. Проклятые светские львицы и их хаотичный образ жизни.

– Кто умер? – спросил я, прищурив глаза.

– Мне очень жаль, мистер Корбин. – Женщина наклонила голову.

Вот как. Значит, кто-то и правда умер. И я знаю этого кого-то.

У меня не было родителей, а мой круг общения слишком ограничен теми, кого я должен терпеть. Возможно, это… Риггс? Он достаточно глуп для незрелой смерти. Может, свидание с сайта знакомств пошло не так.

Это не мог быть Кристиан. Он слишком ответственный, чтобы ввязываться в неприятности.

– Я офицер Дэмиен Лопес, а это моя коллега, офицер Ханна Дель Галло, – проговорил мужчина.

– Спасибо за любезности. Теперь давайте перейдем к делу, – огрызнулся я, не в настроении для болтовни.

– Вы жених Грейслин Лэнгстон? – спросил он.

Мое сердце, совершенно не тронутое несколько секунд назад, теперь будто сжали в кулаке. Только не она.

– Да. Что случилось?

– Нам очень жаль. – Женщина прикусывала губы. Ее подбородок дрожал. – Но ваша невеста попала в авиакатастрофу. Она умерла при столкновении.

* * *

Это неправда.

На самом деле, я не мог объяснить, почему это неправда. Просто знал, что это не так.

Именно поэтому я никому не позвонил.

Это казалось истеричным, идиотским и бесполезным решением. Я не собирался верить в это, пока мне не покажут доказательства.

Я поехал в морг на своей машине, чтобы опознать тело. Офицеры ждали меня там.

Один из офицеров, Ханна, сказала, что она звонила Миранде Лэнгстон, официальной ближайшей родственнице Грейс. Она передала, что Миранда едет из Коннектикута в морг, но, понятное дело, это займет время до утра. Я не говорил с Мирандой более десяти лет, не считая молчаливого обмена соболезнованиями на похоронах Дугласа. Но мне кажется, что, вероятно, она даже не знает, что мы с ее дочерью помолвлены. В духе наших максимально токсичных отношений, мы с Грейс никогда не обсуждали ее мать ни в каком смысле.

Что совсем не имело значения, так как Грейс жива. Это все ужасное недопонимание, за которое кого-то обязательно засудят.

Грейс не могла умереть. Мы только начали нашу совместную жизнь. У нас планы. Свадьба, которую нужно организовать. Бронь в отеле на медовый месяц. Она все еще не уволилась, не родила наших детей, не была на свадьбе своей мечты. Ее список желаний был полон планов и идей.

Каждый раз, останавливаясь на светофоре, я листал новостные каналы в телефоне в попытке найти что-то о крушении самолета компании United Airlines. Их не было. С каждой секундой мои подозрения, что это простая человеческая ошибка, лишь усиливались.

Это чистый случай путаницы личности. Я уверен в этом. Грейс летала компанией United Airlines два раза в месяц. Сейчас она в полете над Атлантикой на пути в Цюрих.

Наверняка она спала, прислонившись щекой к холодному окну в первом классе. Факт, что она даже не догадывалась обо всей неразберихе, наполнял меня теплым удовольствием. Я попытался дозвониться до нее снова, но меня переключало на автоответчик.

Я напомнил себе, что это не было странно. Ее телефон всегда выключен, когда она уезжает в Цюрих.

Может, это все большой неудачный розыгрыш.

Я приехал в больницу в полном потрясении. Припарковался. Вылез из машины.

Расслабься, идиот, Грейс в порядке. Это не она.

Даже если это не она, мне не очень хотелось видеть чей-то труп сегодня ночью или в любую другую ночь.

Я направился на цокольный этаж, где был морг, минуя погрузочную площадку. В нос ударил запах больничных чистящих средств. С каждым шагом вонь все больше заполняла легкие и становилось тяжелее дышать. Мне нужно было уйти отсюда.