У меня было жгучее желание обернутся на присутствующих и найти взглядом Милиана, но не сделал этого, думая, что помешаю правилам процесса. Но ощутил нечто вроде душевного дискомфорта, так нелестно отозвавшись о наставнике в его же присутствии. Хотя это и было правдой.

– Я злился, взмахнул своей, дирижерской, палочкой. И в это время вылетела вспышка, инструмент упал, он был весь в пламени. Все удивились, никто, я в том числе, не понял, что произошло. В следующую секунду я выбежал из зала, чтобы никто не стал у меня ничего спрашивать, поскольку сам бы не смог ничего объяснить. Вот, всё. Вряд ли что-то смогу добавить другое.

– На тот момент, когда произошло преступление, вы уже знали хотя бы одно, какое бы то ни было заклинание, используемое в Изнанке? Может быть, знали о воспроизведении частных колдовских импульсов?– спросил судья.

– Нет. – Я помотал головой.

– Однако же за несколько часов до этого, находясь во Дворце Совета, при нападении темного мага Морсуса вы выпустили из палочки несколько частных вспышек. Об этом есть показания свидетелей. Это инициированные, маги Совета и Проводники инициированных, – сказал судья, быстро взглянув на документы перед собой.

Я подумал, что попал в ловушку, потому что не смогу объяснить, как вышло, что, не зная заклинаний, выпустил что-то разрушающее.

– Приглашается элдер прошлого и нынешнего состава Совета Фор и Проводник обвиняемого инициированного Милиан Улло, – объявил судья.

Я сел и вывернул голову в сторону зрительских рядов, следуя взглядом за Милианом. Тот не смотрел на меня: спускаясь со своего места, он устремил взгляд под ноги, чтобы не наступить на обувь сидящих. Элдер с первого ряда поднялась и прошла к площадке по правую руку судьи, встав лицом к зрителям и столу, за которым сидели мои защитник и обвинитель. Улло прошел мимо меня за спиной. Я пожирал его взглядом. Он не наклонился в мою сторону, а уверено прошел к площадке и встал рядом с волшебницей. Только сейчас Милиан посмотрел на меня. Его взор не выражал ничего. Он был бесстрастным свидетелем. Над его и элдером головами плавали маячки, следовавшие за ними, когда они проходили к площадке.

– Мастер Фор, мое почтение. Вы ознакомлены с десятой статьей Порядка ведения судебных разбирательств в отношении обвиняемых? Согласны ли вы и обязуетесь говорить всё достоверно, без сокрытия каких-либо фактов, содержательно относящихся к чародейскому поведению обвиняемого?

– Ознакомлена. Соглашаюсь и обязуюсь. – Фор кивнула.

Те же два вопроса судья задал Милиану. Тот смотрел только в его сторону. Он также, как и волшебница Совета, ответил утвердительно.

– Мастер, расскажите о том дне, когда вы наблюдали, как обвиняемый, который, по его словам, в свой первый день пребывания в Амараде не знал ни одного заклинания, применил магию в отношении колдуна Морсуса при его внезапном нападении на Дворец.

Ох. Настали минуты моего позора. Я вжался в стул и опустил глаза, хотел исчезнуть, стать невидимкой или хотя бы превратиться в табурет. Сколько бы времени ни прошло, а я, кажется, так и не выкину из памяти и много времени буду переживать тот мой непутевый и непрофессиональный поступок. Взрослый мужик давно, а стыд ощущаю перед магами за тот случай. Ну я же не виноват! Меня можно понять: я впервые в жизни столкнулся с реальной опасностью и мог погибнуть. Как я тогда во время короткой схватки выпустил парочку шариков и молний... Вот это, как говорит гражданин Каневский, совсем другая история, и мне совершенно непонятная. Может, элдер сейчас просветит меня в своих показаниях?

– Это нередкие случаи: когда новоизбранный, инициированный может колдовать без знаний заклятий. Всем нам известно, насколько это возможно, благодаря тем знаниям, которыми обладаем, как магический эфир вплетается в нас и обволакивает, как сам воздух, атмосфера. Магические заряды оседают на руках, ладонях и пальцах, поэтому не так уж сложно, взяв в руки артефакт, тут же вызвать эфирный всплеск. Континенту известно, что магия может твориться без произнесения целевых заклятий. То есть без конкретного заклинания материя встрепенется и истрактует действие как ложный удар, поэтому выпущенная вспышка не будет полна заряда, который мог бы навредить, но тем не менее обретет форму. В тот день Константин об этом, конечно, никак не мог знать.

Судья кивнул. Не знаю, как я это понял по выражению его лица, но догадался, что ему самому, да и всем присутствующим здесь, точно известно всё то, что сейчас объяснила элдер: что магия выбрасывается и без заклинания. Судья просто действовал по правилам опроса свидетелей, не более, следовал здешним нормам, хотя заранее, давно, всегда знал об этом явлении, поэтому вопрос было необходимо задать только чисто с точки зрения следованию правилам. Ах, правила, правила… Везде они. В школе, университете, на работе. Даже в магическом мире!

– Что касается того дня... – начала элдер и кратко оглянулась на меня. Я поймал ее взор. Она тепло улыбнулась. Я ей невольно тоже. Но приготовился слушать о себе как о трусишке-психопате.

Ничего подобного. Она очень дипломатично высказалась, так что в итоге я не предстал перед обвинительно-защитным составом и зрительской общественностью максимально растерянным, испуганным и истеричным. Да, в показаниях я вышел (цитирую) «столкнувшимся с новым и неизведанным, опасным и пугающим любого новичка магическим смыслом Провидения человеком, который за короткое время, в условиях напряженных и сложных всё же оказал некоторую посильную помощь». Это прямо достойно прозвучало, конечно, лучше, чем «чуть не отдал концы от страха, стоял столбом, тупил, дрожал как осиновый лист, съехал с катушек».