Едва притянул оружие, как его отобрали: нависший надо мной «Платт» пнул ботинком кисть. Я машинально разжал пальцы, «пунир» вырвал оружие и переложил его в руках. Понимая, что далее последует совершенно нерадостный для меня сценарий, я стремительно вскочил на ноги – лодыжку пронзила боль – и набросился на врага. Тот среагировал мгновенно: опустил приклад арбалета мне на голову. Мысли спутались, в голове зашумело, лоб засаднило. Перед глазами несколько поплыло. Я пошатнулся и прильнул к стене.

Преступник грубо, со всей силы надавил арбалетом мне в грудь, замахнувшись оружием и обрушив его на меня. Я охнул и схватился за дуги, оттесняя арбалет, пытаясь сдвинуть его в сторону, отвести направляющую к стене или в пол.

Я не справлялся с нажимом противника – тот был очевидно сильнее – и с ужасом смотрел на установленный мною же дротик. Тетива натянута. Арбалет по сути готов к выстрелу. Пальцы врага переместились, удобнее обхватили рукоятку.

Я вяло, как-то робко вскрикнул: «Нет...». Будто преступник меня послушал бы, как же.

«Платт» победно скривил губы и нажал на спусковой курок.

Раздался тихий щелчок.

Я весь сжался зажмурившись и вздрогнул, от страха подавившись воздухом на вдохе.

Со всем неизбежным ужасом я готов был ощутить, как колкое острие дротика прожжет меня и вопьется в сердце.

Но ничего не последовало. Я распахнул глаза. Озадачен оказался и противник.

Осечка. Дротик застрял в пазу у упора. Потому что я впопыхах криво его установил. Что, собственно, прямо сейчас и спасло мне жизнь.

Мы подняли друг на друга глаза, перемигнувшись, и я первый нанес удар, пока преступник собирался с мыслями: лягнул его ногой, не разобрав, куда. Враг согнулся и всхлипнул, разжимая руки. Арбалет упал на пол. Мне есть смысл перенастраивать его, хватит ли времени, чтобы исправно вставить дротик и выстрелить? Наверное, нет: оказавшийся выносливым противник, раздув ноздри как разъяренный бык, нагнулся, бросился на меня и, обхватив, впечатал в стену. Я ударился затылком, прикусил язык, перед глазами опять заплясало.

Враг отстранил меня, чтобы снова обрушить на стену, но в тот миг я ударил его сведенными вместе локтями по лицу. Преступник схватился за щеку, я пнул его повторно, оттолкнув,и проскочил к столу. «Пунир» развернулся и, накинувшись на столешницу, двинул стол в мою сторону. Я не успел выскользнуть и оказался зажатым: ребро стола упиралось мне в живот, спина впечаталась в высокий напольный стеллаж. С другого конца стола налегал противник.

Дыхание перехватило. Я силился отодвинуть стол, но враг давил сильнее. И тогда я пошел на обман ради своего спасения: поднял глаза за спину «пуниру», в сторону коридора, и сдавленно произнес: «Ну, наконец-то пришли».

Подействовало. Преступник обернулся, на секунду остановил давление на стол. Я глубоко вдохнул, втянув живот, просунул ладони в освободившееся пространство и толкнул стол на противника, сбив его с ног. Тот в следующий миг, однако, был уже на ногах. Какой неубиваемый!

Добраться до арбалета не получится – лежит прямо под ногами «пунира». Он задел его пяткой, поднял и, выдрав из желоба дротик, отбросил оружие. А я растерял свои стрелы и дротики, когда падал. Все они валялись на полу. За спиной болтался пустой, бестолковый и ненужный тул. Хотя им в целом можно отбиваться, когда в меня будут тыкать дротиком.

– Кто вы? Что вам нужно? – Я снял тул и обхватил его, держа перед собой словно щит.

Враг стоял недалеко от ступеней, в паре метрах от выхода – проема с покосившейся дверью. Выбегай и улепетывай, пока не поймали, такой ведь шанс, ты буквально в двух шагах! Но раз противник еще здесь, значит, не боится быть пойманным и не уйдет без того, за чем пришел.

– Тебе ли не знать, – произнес «пунир» и шагнул ко мне.

Я опасливо попятился, сильнее сжав тул. Почему я должен знать? Я его впервые вижу. Он вроде не актер с первой газетной полосы, чтобы быть известным.

– Перстень.

Это всё, что он сказал, шагнув еще. Я опять попятился.

А, ну ясно. Всё-таки нуар. Настоящий местный террорист? Дело дрянь. Я в «ядерной» комнате один на один с опасным преступником. Отличное завершение дня!

– Ты не пострадаешь, если отдашь мне перстень. Мне нужен только он. И я уйду.

– Не совсем уверен, что в точности знаю, что вы и ваши приятели будете с этим перстнем делать, но сразу говорю: вы его не получите, – я помотал головой.

Его новый шаг вперед. Мой новый назад.