Всё оружие мне было знакомо: за точно такое же брались наши современники, в пьяной поножовщине выясняя отношения в ночном клубе, и наши деды, в сорок третьем отстаивая Сталинград, и далекие предки, в первые века после основания российского государства ходившие на юг бить ордынцев. Целый оружейный музей, нереально залипнуть можно! Но меня привели сюда по делу: выбрать оружие, с которым я смогу постоять за свою жизнь и отбить недоброжелателя, если тот прокрадется в архив. Не хочется, конечно, опять ввязываться и не по своей вине в драки, но разве меня тут, в волшебном мире, спрашивают?! Ощущение, что местное мудрое и всезнающее Провидение, как только чует, что я скоро ступлю на землю Изнанки, будоражится, бросает все свои дела и мусолит карандаш судьбы, раскрывая книгу человеческих юдолей и быстро записывая там новые пакости, которые упадут на мою голову, едва я коснусь пола гостиной дома Милиана.

Глаза, честное слово, разбегались от количества и размеров, старины и новизны оружия.

С одной стороны, неплох огнестрел – фигурирует сейчас по всем жизненным каналам как самый популярный. Но это было как-то очевидно, почему я выбрал автомат или пистоль. Далее – клинки, лезвия. Вот меч шикарно бы смотрелся в руках, думаю. Учитывая, что мечи и автоматы я никогда в руках не держал, даже по хорошему поводу. Меч – это ведь символ рыцарства, значит, мужественности! Но они тяжелы, я точно с ними промаюсь, занося над головой. А из огнестрела: раз – выстрелил – враг повержен за секунду. А тут надо близко подпустить его к себе и рубануть с плеча. Да меня раз двести уже жахнут из кулона откуда-то из укрытия!

Взгляд остановился на арбалете, и я понял – то, что нужно. Это два в одном: прикрываясь, стрелять издалека, как из пистолета, и металлическим острым оконечником, будто маленькой версией клинка, пронзать вражескую ногу или руку. Нет, я вообще не хочу ни в кого целить, тем более ранить, а еще хуже убивать. Просто всё равно надо предвидеть и готовиться, мало ли. Не я, так меня… Ну что-то я совсем распустился в мыслях! Отставить уныние! Всё хорошо, позитивно, мило, у меня новый знакомый и меня не посадили в тюрьму, жизнь прекрасна, а я благоухаю как розарий.

– Его, – уверено заявил я и указал на арбалет, внимательнее оглядывая оружие. Полуавтоматический, смотрится почти новым, стреляет как короткими дротиками, так и стрелами.

– Прекрасно. – Элт кивнул и сам снял со стены арбалет, протягивая мне. –Раз в неделю каждое из представленных здесь изделий чистят, разбирают, вновь собирают, испытывают дабы удостовериться в неизношенности и годности.

С замирающим сердцем я взял увесистый арбалет и примерил его и малогабаритный узкий тул за спиной и на плече, подтянув для удобства ремни. Ох, видела бы меня сейчас Лиза! Я прямо как герой-защитник!

– Если необходимо потренироваться, опробовать оружие, понять, подходит ли оно вам – соседняя дверь ведет в тренировочный зал. – Элт указал рукой на противоположную стену. Я кивнул:

– Возможно позже, вечером. Сейчас – далее по списку, что вам надо успеть мне рассказать и показать.

– Конечно. Прошу на выход.

Когда мы вышли в коридор, Элт пригасил следовать за ним к лифту.

– Полдня вы будете работать в подземном этаже, вторую половину – в архивном зале. В первые ваши обязанности входит регистрация посетителей, не сотрудников архива, и их проверка: идентификация личности, оценка подлинности доступа. У архивистов есть доступ-ключи – заклинания, вшитые в их кулоны и медальоны на время занятости в хранилище. Сотрудники попадают в архив через отдельный вход, посетители – через другой. В подземном этаже размещаются документарные справочные, исторические, исследовательские сведения о людях и событиях, в том числе печати ауры волшебников. Хранящиеся там предметы старше двухсот лет. Всё, что младше, размещается в залах и кабинетах надземных этажей. Следующие полдня – сверка с картотекой, внесение обновлений и тому подобное, описание характеристик артефактов.

– Звучит вроде несложно.

– Особых знаний, академических, от вас не потребуется. Всё поймете, разберетесь, уверен. Задания будут однозначные и ясные.

Звучит успокаивающе.

– Самое главное правило, действующее для вас на всё время отбывания наказания. – Элт остановился и повернулся ко мне. – Обращаться с артефактами предельно осторожно, не создавая любых нештатных ситуаций. Если понимаете, что один не справляетесь, что-то не выходит, лучше попросите содействия архивистов и не вздумайте сами что-либо исправлять. Никому – вам в первую очередь самому – не хотелось бы, чтобы при неверном обращении с артефактом вы упали без сознания, поверженные магической мощью хранящихся здесь предметов.

Упал без сознания… сознания… Сознания...

Стоп. Назрел вопрос.

– Элт. Расскажите о Сознании, – выпалил я, боясь, как бы мысль не соскочила.

Перебирая в памяти слова Морсуса, сказанные им в день сражения, я начинаю фильтровать известные и неизвестные значения, что слышал тогда, даже находясь в глубоком шоке и чудовищном страхе. Уже в тот вечер меня зацепила фраза про Сознание, но потом то я забыл, то не вспомнил, то времени не было, то отвлекся на другое – так и не вызнал, что это. А теперь, кажется, передо мной – нужное волшебное существо, способное ответить на вопрос.

Если Элт и удивился, то было совсем не похоже, будто я сразил его наповал: не запнувшись, даже бровью не поведя, в следующую же секунду он, несколько понизив голос, спросил:

– Откуда вам известен этот термин?

– О нем говорил Морсус.

Элт вежливо взял меня под локоть и отвел к балкону. Раскрыв двери, он вошел на площадку и поманил меня за собой, закрывая створки. Балкон крытый, достаточно просторный, со скамейкой с мягкой обивкой. Я сложил на нее арбалет и тул.

– Что вы от него слышали? – без предисловий спросил Элт. (Странно, это я хотел задавать вопросы, а не наоборот.) – Это было тогда, во время схватки с ним?