Ответом было молчание. Фил вошел в комнату, подошел к кровати и стал шарить рукой под покрывалом. Раздался приглушенный крик. Веда, мгновенно проснувшись, зажгла лампочку на ночном столике.

— Ну и ну! — воскликнула она и снова упала на подушки.— На этот раз ты перешел все границы! Кто дал тебе право приходить ко мне в такой ранний час?

— Какие границы?—улыбнулся Магарт.— Ты утверждала, что всегда рада меня видеть! Ну, и будь счастлива!

Веда изящно потянулась и аппетитно зевнула. Магарт молча любовался ее восхитительным телом.

— Ты потрясающа! Просто сдохнуть можно! Но сейчас происходят такие вещи, что небольшой расколотый орех, служащий тебе головой, не сможет осмыслить их.

— Я много раз спрашивала себя, что может притягивать меня к тебе?— произнесла Веда, взяв со столика маленькое зеркальце. У нее были сине-зеленые глаза, густые ресницы и волосы каштанового цвета, отливающие золотистыми искорками и падающие ей на плечи. Она была красива и знала это. Окруженные темными кругами глаза и чуть припухшие губы не старили ее. Ей можно было дать лет двадцать шесть, не более.— Во всяком случае, у меня не такая уж дурная голова,— возмутилась она и опять зевнула, откинувшись на подушки. Ее ночная рубашка была отделана черными кружевами и почти ничего не прикрывала.— Ты на самом деле невыносим, Фил,— продолжала она.— Ты мог бы разбудить меня более деликатным способом, не залезая под ночнушку. До меня достаточно лишь дотронуться, чтобы я покрылась синяками!

— Когда ты оденешься, их все равно не будет видно,— возразил Фил.

Встав с постели, он направился к комоду, где находились бутылки канадского рома и бокалы.

— Дорогая, у тебя кончаются запасы, нужно позаботиться о пополнении погребов.

— Ясно,— промолвила Веда, которая любовалась им и находила его весьма привлекательным.— Дай мне сигарету, грубиян ты этакий!

Магарт возвратился с бутылью, дал ей сигарету, выпил вина и закурил сам.

— Я иду по следу потрясающей истории! — сообщил он, усаживаясь на кровать вплотную к Веде.— Если я сумею правильно за нее взяться, то заработаю целое состояние. Если мне это удастся, я смогу наконец жениться на тебе. Слушай меня внимательно, дорогуша.

Веда хитро взглянула на него поверх покрывала.

— Я так часто слышала это, что смогла бы переложить это на музыку,— насмешливо проговорила она.

— На этот раз это серьезно. Я иду по следу маленькой леди Блэндиш.

— Что... что ты сказал?— Веда уселась на кровати и широко раскрыла глаза от удивления.

— Не задирай так высоко свою рубашку, мне некогда! Все это строго конфиденциально! Через шесть дней, начиная с сегодняшнего, она войдет во владение своим состоянием, если до этого времени ее не обнаружат. Сначала я думал, что было бы отлично, если бы я помог поймать ее и изложить все детали ее похождений для моего агентства. Но затем мне пришла в голову прекрасная мысль. Я помогу ей остаться свободной и завладеть своим состоянием. Если я смогу быть для нее хорошим руководителем, то она будет весьма благодарна мне, не так ли? Я окажусь в превосходном положении. Вся Америка захочет узнать, что она будет делать с этой уймой денег. Шесть миллионов долларов! Я буду находиться при ней, чтобы держать все в своих руках. Я привезу ее сюда, к себе. И, когда мы получим деньги, мы будем опекать ее, купим ей машину, дом, одежду. Мы будем повсюду брать ее с собой, а также и кинематографистов! Это будет потрясающе! Я предложу изложить всю эту историю моему агентству и буду диктовать свои условия.

— Так я и думала! —со вздохом проговорила Веда, закрыв глаза.— Очередная глупость! Девочка-то сумасшедшая, мое сокровище! Подумай об этом факте! Она опасна и может прикончить кого-нибудь из нас. Как ты думаешь, я хочу, чтобы меня убили?

Магарт издал недовольное рычание.

— Ты что, на самом деле хочешь остановиться перед таким незначительным препятствием?— упрямо буркнул он.— Что же, я не в состоянии удержать ее за руку? Вспомни тот день, когда я оставался два часа в клетке с орангутангами, чтобы нависать сенсационную заметку!

— О боже! Я не вижу, что здесь общего с тем случаем!

— Это ничего не значит! — нетерпеливо возразил Магарт.— Все равно тут что-то есть! При всех обстоятельствах, как я могу бояться девушку... Я был еще два вершка от горшка, когда...

— Знаю, знаю... Я уже слышала это множество раз, и это вовсе не относится к ...

— Ты не права. Я уже потолковал с сиделкой малышки. Странная штучка эта девушка. Она укатила, как в американских горах, в Кони Айленд!

— Ты мне как-то говорил, что от американских гор у тебя недомогание,— ледяным тоном заметила Веда.

Магарт саркастически улыбнулся.

— Это зависит от скорости спуска!

Веда толкнула его ногой через одеяло.

— И что же? Что рассказала тебе эта сиделка?

— Она сообщила, что Кэрол страдает раздвоением личности. Это лишь приступы, повторяющиеся время от времени. В течение долгих месяцев она ведет себя как нормальная девушка, чистая телом и душой, очень кроткого нрава. Все, в чем она нуждается, так это в постоянном наблюдении.— Он вздохнул.— Наблюдать за девушкой кроткого нрава — это мне вполне под силу!

Веда снова ударила его ногой:

— Ты мне отвратителен!

— Не прерывай меня,— строго сказал он.— Один из кураторов, старый орех со спрессованным лицом, по имени Симон Гартман, явился недавно в санаторий. Сиделка сообщила мне, что он почти сошел с ума от ярости, узнав об исчезновении Кэрол. Он видел свое счастье, уплывающее от него в сумме шесть миллионов.— Магарт налиЛ себЕ вина.— И я скажу тебе еще одну вещь: я не верю, что малышка и наполовину так опасна, как утверждают в клинике. Я не верю, что по состоянию своего здоровья она должна находиться в клинике. Я считаю, что ее упрятали в этот дом только потому, что старый Гартман пожелал наложить лапы на ее миллионы.