Кристина молча наблюдала за ней, опершись локтями о станок.

— Дома-то все в порядке?

— Да.

— Сережке привет передавай. Я его целую вечность не видела. И Степашку поцелуй.

— Обязательно. Пока.

— Пока.

Кристина задумчиво поглядела вслед ушедшей Асе. Затем сняла с хвоста резинку, достала из сумки щетку и с ожесточением расчесала волосы. Снова встала перед зеркалом, изо всех сил втянула живот, подобрала пышную попку и высоко подняла голову.

Нет, все равно не то. Никогда у нее не получится быть хоть чуть-чуть похожей на Аську. И дело вовсе не в том, что Кристина пухленькая, а в подруге нет ни одного лишнего килограмма, и даже не в обалденной Аськиной осанке. которую замечают все без исключения мужчины. Внешность тоже роли не играет — саму Кристину Бог красотой не обидел, все при ней, и глазки, и губки, и носик пуговкой.

Дело в другом. Сказал же кто-то из великих, что в женщине должна быть загадка, иначе для мужиков она — прочитанная книга. Очень верно сказал, Кристина на собственной шкуре убедилась в точности этого изречения.

Есть в Аське некая тайна, которую не выведаешь, сколько ключиков не перепробуй, что-то внутри есть такое, чего Кристине никогда не понять. Шесть лет дружат, а она так толком и не знает, что у подруги на душе, хотя сама давным-давно раскрылась перед ней до самого донышка.

Вот и сейчас — махнула ресницами, голову подняла и ушла. Так ушла, будто в омут с головой решила броситься. И ни слова, молчок…

Кристина вздохнула и перестала напрягать мышцы. Сойдет и так. Не всем же изображать из себя Джоконду. Зато она умеет радоваться жизни и принимать ее такой, как есть, что вовсе немаловажно.

В зал потихоньку стекалась детвора. Стало весело и шумно. Малыши толкались, бегали друг за дружкой и норовили повиснуть на станках вниз головой.

— Так! — зычно произнесла Кристина. — А ну-ка все вопли прекратили, разобрались по парам и выстроились вдоль окна!

Гвалт сразу стих. Малышня, сопя от усердия, принялась выполнять Кристинины указания.

— Живее, живее… — Кристина прошлась вдоль, нестройной шеренги. — Катя, с кем ты стоишь? Где твой партнер?

Рыженькая Катя вместо ответа сморщила усыпанное веснушками личико, явно собираясь зареветь.

— С ней Колька стоял, — подсказал ее сосед, серьезный и толстый мальчик в очках.

— Ну и где он сейчас, этот Колька? — строго поинтересовалась Кристина.

— А вон, — толстяк указал рукой в конец шеренги, — с Зинкой стоит. Влюбился в нее.

Детишки захихикали.

— Тихо, кому сказано! — прикрикнула на них Кристина и обратилась к маленькому лопоухому пацану, стоявшему в последней паре. — Коля, немедленно с Катюшей. Ты нас задерживаешь.

— Я не хочу, — тихо, но твердо проговорил лопоухий. Он крепко держал за руку девчушку в несуразном ярко-желтом купальнике. Лицо у девчонки было отчаянно некрасивым: большой лягушачий рот, глазки-щелки, нос картофелинкой. Рот, однако, улыбался, являя на всеобщее обозрение отсутствие двух передних зубов, а в маленьких глазках светилось столько радостной энергии, что Кристине сразу стало ясно: ни к какой плаксе-Катюше принципиальный и упертый Коля не уйдет.

— Ладно, — она взяла Катюшу за руку. — на сегодня твоим партнером побуду я. Танцуем «Ча-ча-ча».

Громко заиграл магнитофон. Ребятня с воодушевлением отплясывала не в такт и невпопад, игнорируя кристинино «ча-ча-раз, два, три».

— Вова, голову подними. Алиса, шевелись, а то тебе Саша ноги отдавит. Зина и Коля молодцы! — Кристина с улыбкой поглядела на лопоухого и его партнершу: те двигались дружно и слаженно и, кажется, единственные из всех слышали музыку.

— Молодцы, — повторила она, поворачивая за руку неуклюжую Катюшу.

На пороге возникла Светка Балтина.

— Кристя, тебя к телефону.

— Кто?

— Не знаю. Какой-то мужик.

— Молодой? — Кристина выпустила потную Катину ладошку.

— Кажется.

— Сейчас иду. Дети, дотанцуете до конца, как музыка закончится, сядете на скамеечку и будете меня ждать. Кричать нельзя, драться тоже. Поняли?

— Да-а.

Кристина выбежала из зала и понеслась вниз по лестнице, на ходу соображая, может ли это быть Пашка, с которым они поцапались две недели назад и с тех пор ни разу не виделись. По правде сказать, ей очень бы хотелось, чтобы это был он, но горький опыт научил Кристину не обольщаться раньше времени.

Тетя Катя против обыкновения не вязала, а читала потрепанный любовный роман. Кристина покосилась на обложку и прежде, чем схватить трубку, успела разглядеть название «Запретная страсть».

«Надо будет взять почитать», — подумала она и сладким голосом произнесла в телефон:

— Але, я слушаю.

— Кристина Павловна?

— Да, я. — Голос был явно не Пашин, но чей, Кристина определить не смогла.

— Вы не узнаете меня?

— Нет.

— Свечников вас беспокоит. Помните такого?