— Могло быть гораздо хуже, — голос Тристана понижается, превращаясь в ядовитые миазмы.

— Они все есть в интернете? — спрашиваю я Зейда, пытаясь понять вторую половину его комментария. Он потирает затылок, отчего его мохнато-зелёные волосы встают дыбом.

— Не только эти. Есть хуже. — Он достаёт телефон из кармана джинсов, крепко сжимая его в руке, прежде чем, наконец, передать его мне. Я беру его, разблокирую экран его паролем — он дал его мне, я никогда об этом не просила — и смотрю на фотографии, которые он оставил для меня. — У меня есть люди, которые уже занимаются этим, но ты же знаешь, как трудно полностью удалить что-либо из интернета…

Зейд замолкает, когда я смотрю на его фотографию, где он голый лежит в постели с двумя девушками.

Для меня этого достаточно; я больше не хочу ничего видеть.

— Они утверждают, что я трахался с фанатками во время тура этим летом, но всё это чушь собачья.

Он обвиняюще указывает пальцем на телефон, и его рука дрожит. И снова прекрасный ход со стороны того, кто разыграл этот трюк, но я слишком хорошо знаю Зейда. На этих фотографиях у него отсутствуют ключевые татуировки. Либо он волшебным образом удалил их лазером и снова сделал, либо предположительно скрыл их косметикой, чтобы сбить меня с толку.

— Всё хорошо, Зейд, — я закрываю глаза и выдыхаю. На самом деле, это далеко не нормально. Я взбешена, но мне не нужно, чтобы он нервничал ещё больше, чем сейчас. — Я тебе верю.

— Срань господня, — присвистывает Шарлотта, как раз перед тем, как я открываю глаза и вижу, как Зейд пытается выхватить телефон обратно.

— Вот что ты получаешь за то, что был распущенной шлюхой, — отчитывает Крид, и Зейд кривит губы в ответ на это. Они оба ранены. Теперь я просто должна убедиться, что они не начнут вымещать это друг на друге.

— Забудьте о фотографиях. Я имею в виду, не забудьте — забудьте. Я была бы рада, если бы твоя команда взяла их под контроль, чтобы они не стали вирусными, но… у тебя есть прошлое. Я уже знала об этом.

«Однажды мне бы всё равно бросили это в лицо», — думаю я, но не говорю этого вслух.

Люди, стоящие за этой дедовщиной, хотят, чтобы мы ссорились. Цель состоит в том, чтобы разлучить нас, верно? Это не сработает. Если я смогла пережить клуб «Бесконечность», смогу пережить всё, что угодно.

— Что нам делать с моей мамой? — Крид спрашивает, но мне нужно время, чтобы обдумать это.

— Все становится серьёзным, да? — Шарлотта размышляет, поигрывая с банкой из-под содовой в руках.

— В тот момент, когда кто-то вмешивается в дела моей семьи, это становится смертельно опасным.

Крид вскакивает со своего места как раз в тот момент, когда Зак входит в комнату. У него красное лицо и он разозлён, но он отходит с дороги Крида и выдыхает, закрывая глаза, чтобы собраться с мыслями, прежде чем снова открыть их и посмотреть на меня.

— Тренер разберётся с этим, — он подходит к краю столешницы, кладя руку на её поверхность. Его взгляд скользит по вызывающей куртке, висящей на одной из студенческих стоек. — Он, вероятно, не скажет мне, кто это был, но, по крайней мере, расследует это дело.

— Насколько нам известно, — размышляет Тристан, и Зак бросает в его сторону убийственный взгляд.

Мы с Чаком обмениваемся взглядами, и я знаю, о чём она думает: удачи, чёрт возьми, девочка.

Мне понадобится вся удача до последней крупицы.

Шарлотта Карсон — выпускница Академии Адамсон

Можно подумать, убийство должно было бы встряхнуть кампус сильнее, чем это случилось. С другой стороны, я была рядом во время других студенческих убийств, и дорогой старый папочка Арчибальд Карсон всегда хлопал в ладоши и ворчал, возвращаясь к делу. Теперь, когда я лучше знаю, что он пытался избежать гнева Братства, — уже не так придирчиво отношусь к нему, как раньше.

Не столь придирчиво.

— Твоя мама сообщила мне, что мистер Дэйв купит ей билет; она обещала быть там, — папа замолкает, как будто пытается ощутить присутствие парней через динамик телефона. Он и не подозревает, что его подозрения верны на сто десять процентов: все они в моей спальне. Кроме того, мы занимались сексом. Кучей, кучей и кучей секса.

Всё, чего он боится, сбывается, и он это знает. Я знаю это. Мы просто не говорим об этом. Он притворяется, что моё венчание с Черчем — это конец всему. Жаль, что он ни хрена не знает Монтегю. К его чести, они почти карикатуры реальных людей. Они серьёзно относятся к настоящей любви.