— А я знал, что так и будет! Надо было заключать пари.

Элоди поочередно смотрела то на одного, то на другого и не понимала, как? Джеймс им не сказал? Но теперь, когда они узнали правду, разве они не должны были на нее сердиться?

Она судорожно вздохнула.

— Надеюсь, вы мне поверите, если я скажу, что чувствую себя ужасно из-за этого…

Уильям улыбнулся.

— Вам не за что себя винить.

Как он может так рассуждать? Должно быть, этот вопрос слишком явно читался в ее глазах, потому что Джордж на него ответил.

— У Джеймса был выбор, леди Элоди, и он выбрал выпить. В том, что с ним происходит — только его вина, а не ваша.

Элоди готова была начать спорить, но помешал приход мистера Грегсона, который закончил с Джеймсом и спустился в столовую. Все трое сразу же поднялись. Элоди еще раз взглянула на братьев, и как же ей хотелось выглядеть такой же спокойной, как Уильям и Джордж.

— Как он? — спросила она у доктора.

Мистер Грегсон тепло ей улыбнулся.

— Болен, миледи, и вряд ли почувствует себя лучше в ближайшие сутки.

Элоди сокрушенно охнула.

— А что я могу сделать?

Грегсон протянул ей аккуратно сложенный листок.

— Вот, я составил список рекомендаций. Нужно много жидкости, хотя ему будет трудно ее удерживать. Никакой твердой пищи в ближайшие сорок восемь часов. Только бульон, чай и вода, не более.

— И это всё? — удивленно спросила Элоди.

Никаких лекарств, припарок, процедур?

— Терпение, — продолжил улыбаться Грегсон, — вот лучшее, что вы можете предложить Его Милости.

Элоди вздохнула и поблагодарила врача. Она хотела проводить его до дверей, но он настаивал, что это лишнее.

Как только он ушел, и в столовой их снова осталось трое, Уильям уточнил:

— Вы же опустошили дом от всех запасов выпивки?

Элоди кивнула, не без гордости.

— Да. Всё, что мне удалось найти, я приказала выкинуть.

Джордж усмехнулся и стукнул Уильяма по плечу.

— Пойду проверю тайники, пока он не опомнился.

Брат кивнул.

— А я найду камердинера, чтобы помог его искупать.

Они уже направились к выходу, а Элоди застыла, почувствовав себя беспомощной.

— А я? — жалобно спросила она. — Что делать мне?

Братья остановились, а потом подошли к ней и успокаивающе возложили руки ей на каждое плечо.

— Посидите с ним, пока мы не придем. Принесите ему воды… — сказал Джордж.

— И не тратьте силы понапрасну, — кивнул Уильям. — Они вам еще понадобятся, у вас ведь впереди самая сложная работа.

— Какая?

Их улыбки стали печальными.

— Убедить его оставаться трезвым, леди Элоди.

Глава 30

— Кажется, я просил тебя уйти из моего дома, — буркнул Джеймс, когда дверь открылась.

Элоди вошла в его спальню на рассвете. Она несла в руках поднос с завтраком, и как бы Джеймс ни старался изобразить недовольство, его живот приветственно заурчал, отреагировав на запах еды.

— О да, ты просил, — кивнула Элоди, подходя к кровати. — Раз сто просил, если быть точнее.

— Тогда почему ты еще здесь?

Она поставила поднос ему на колени, не обращая никакого внимания на его хмурый взгляд, и пожала плечами.

— Потому что я решила проигнорировать твои просьбы.

Она развернула белоснежную салфетку и… Да Боже правый, что она делает?! Джеймс задохнулся от возмущения и неловкости, когда Элоди начала заправлять салфетку за вырез его ночной рубашки.

— Мне не нужен чертов нагрудник! — яростно пробормотал он.

Но Элоди как будто его не слышала. Она продолжала деловито расправлять ткань у него на груди, а потом расставила еду на подносе так, что всё оказалось в пределах его досягаемости.

Четыре дня. Четыре дня она жила в его доме и кудахтала над ним, как курица над цыпленком. Что бы он ни сделал, как бы подло себя не вёл и как бы не были отвратительны его симптомы, Элоди не уходила.

Почему? Джеймс и правда не понимал.

Возможно, она винила себя за его состояние? Вполне вероятно. Элоди была замечательной, заботливой девушкой, но еще и первоклассной мученицей, когда действительно хотела ею быть.

Или так она исполняет свое обещание ухаживать за ним, если он сорвется? Черт, но это же нелепо! Элоди же должна понимать, что он не стал бы требовать с нее ничего такого.