Зрачки узкие, взгляд пугающий и пустой. Гермиона подумала, что если бы у дементоров были глаза, то они смотрели бы ими именно так. Неосознанно захотелось вызвать Патронус. Хотя, конечно, с переломом это бы совсем не помогло. Что за бред ей лез в голову?

— Это болевой шок, Цветочек, просто болевой шок, — он откинул голову на деревянную ножку стола и устало прикрыл веки. — Не жалей ни о чём.

Гермиона проследила за ним взглядом, но Теодор так и не пошевелился. Она вновь взглянула на его изуродованные пальцы и, резко вскочив, принялась нервно ходить по комнате. В душе Гермиона надеялась на возвращение Грега, но вскоре поняла, что ждать его было бессмысленно. Всё зашло слишком далеко! Лечить переломы сама она не умела, подходящего зелья в сумочке не нашлось, в больнице им показываться тоже не стоило, вот только если… Она с сомнением посмотрела в сторону Нотта, прикидывая, стоит ли ей рискнуть и привести раненого Пожирателя в дом знакомого колдомедика или нет. Они с ней не были близки, просто соседки из домов напротив, которые каждый раз вежливо здоровались и желали друг другу хорошего дня. Поэтому, если бы вскрылось, кого ей привела Гермиона в качестве пациента, Амалия могла повести себя непредсказуемо: в лучшем случае могла отказаться его лечить, а в худшем — вызвать авроров, и тогда уже под следствием оказалась бы сама Гермиона…

Тео всё так же сидел, откинув голову на ножку стола, и мычал под нос какую-то мелодию. Его волосы намокли и слиплись от пота, да и сам он выглядел непривычно бледным — на побелевшей коже отчётливо ярко выделялись тёмные веснушки. Гермиона подумала, что всё же, несмотря на то, что Нотт пытался не показать виду, заклятье Драко подействовало сильнее, чем ей показалось вначале. Его пальцы уже начали синеть и распухать. Нет, нужно было что-то делать! Не теряя больше времени, она взяла Теодора за рукав и переместила их прямо на порог знакомой.

Увидев Гермиону, Амалия изумлённо ахнула, как-то странно всхлипнула, и даже, кажется, пустила слезу, но, переведя взгляд на искалеченную руку Теодора, сразу же собралась и деловито проводила его в гостиную. Всё это заняло не больше минуты. Никому из соседей они на глаза не попались, и Гермиона облегчённо вздохнула — половина дела сделана.

После тщательного осмотра медсестра заключила, что раздроблены все пальцы правой руки, но Костерост справится, только придётся походить в плотной повязке несколько дней, главное не забывать пить зелье по расписанию. И Гермиону это немного успокоило. Она всё же опасалась, что Малфой мог навредить ему сильнее. Как-то слишком уж странно вёл себя Теодор.

Сейчас он выглядел так, будто бы совсем ни о чём не беспокоился. Нотт безмятежно перекатывал в пальцах левой руки медицинские инструменты, которые от него не успевала убрать медсестра, мило улыбался, шутил и, похоже, даже слегка флиртовал. Гермиона с неприязнью проследила, как Амалия придвинулась к нему поближе, чтобы завязать узелок бинта на повязке, а он склонился, завёл рыжую прядь за спину и что-то прошептал ей на ушко, отчего та глупо хихикнула и залилась румянцем.

Грейнджер скрестила руки на груди и неодобрительно покачала головой, что не укрылось от Тео. Он беззвучно, одними губами спросил: «Ревнуешь?» И она сердито развернулась к окну, с раздражением ожидая, когда они там уже закончат.

Окно выходило во внутренний дворик, и Гермиона проследила, как сильный ветер сердито раскачивал детские качели. Погода постепенно портилась, а к вечеру, видимо, стоило ожидать дождь. Её мысли бродили по кругу, постоянно возвращаясь к Малфою.

Что он будет делать дальше? Как им выполнять условия обета? Он её ненавидит? В голове кружился целый вихрь вопросов… А перед глазами стоял тот ужасный, жестокий образ, когда он бесстрастно ломал Теодору пальцы.

Наконец Амалия, оторвавшись от заигрываний с Ноттом, вышла за зельем в другую комнату, и Гермиона озвучила то, что больше всего ей не давало покоя:

— Где его теперь искать?

Теодор тепло улыбнулся. То ли от эффекта обезболивающего зелья, а может, из-за чего-то другого, но выглядел он вполне умиротворённым. Словно сытый книззл. Вообще не было похоже, что он как-то злился на Драко или расстраивался из-за случившегося.

Он подкинул в воздух жёлтую витаминку и ловко поймал её ртом.

— Не переживай, Цветочек, вернётся. Драко никогда просто так не отступает. Через день-два сам появится, — и Тео расслабленно откинул голову на спинку кресла. — Просто малыш слишком эмоционален.

Она собиралась его ещё спросить о чём-то, но в комнату вернулась Амалия и протянула ему флакон с Костеростом.

— Вот и всё, твой парень почти здоров, — объявила медсестра, довольная своей работой. Гермиона хотела было возразить, что он ей не парень, но Амалия тут же опередила её с другим вопросом: — Гермиона, детка, а ты не ночевала сегодня дома, да?

И она смутилась от такой прямолинейности. Это прозвучало весьма нетактично и невежливо. Увидев её замешательство, Амалия всплеснула руками и быстро-быстро затараторила:

— Не пойми меня не правильно. Мы, я имею в виду — все соседи, мы думали, что ты погибла. Твоя квартира сгорела, Гермиона. Пожар был такой силы, что его не могли потушить несколько часов, весь второй этаж выгорел дотла, мисс Аддерли едва успела спастись… Хорошо, у неё бессонница, но всё произошло так неожиданно. Говорят, уголёк из камина, но никто не знает точно. Так ярко вспыхнуло ночью…

В ушах зашумело, а комната поплыла перед глазами.

— Что? — на весь поток слов у неё нашёлся только один вопрос. Не став дослушивать Амалию, Гермиона резко вскочила и выбежала на улицу.