О Боже. Это возможно?

— Перестань думать о её… с-м-е-р-т-и, — Эмори произносит это слово по буквам, чтобы не напугать Брук.

— Я не думал об этом, — возражаю я.

Я думал. Обычно это первое, что приходит мне на ум, когда случается что-то плохое. Я ничего не могу с этим поделать, это получается самой собой.

— Я думал…

— Ты думал, я знаю, Майлз, — она толкает меня одной рукой, не слишком сильно, просто слегка подталкивает. — Вставай. Давай дадим ей немного пространства.

Пространство? Нет, я знаю свою дочь. Когда она болеет, ей не нужно пространство. Ей хочется обниматься и спать. И тогда она снова станет здоровой. Я знаю это.

— Мне и здесь хорошо.

На полу. Перед кроватью моей дочери. Не очень удобно, но я бы сидел здесь всю неделю, если бы пришлось.

— Ты мало что можешь сделать, Майлз, — напоминает мне Эмори. — Пусть она выспится.

— Я не понимаю, как это произошло. С Брук всё было в порядке до моего отъезда.

Боже, это кролик? Или кошки? Аллергическая реакция? Чёрт, людей тошнит от животных при аллергии на мех? Я сомневаюсь. Аллергия проявилась довольно поздно. Эти питомцы у нас уже около двух недель. Но как и её аллергия на клубнику…

Мистер Пушистик Второй сидит на балконе в своей клетке. Мы держим его там летом. Балкон довольно большой, что позволяет сделать его клетку больше. По крайней мере, у него есть место, чтобы прыгать. Мы перенесем его домой, когда осенью станет холодно. Кошки тоже не остаются в комнате Брук.

Так что это не может быть аллергической реакцией. Или может…

— Разве люди заболевают из-за того, что кто-то плохо готовит?

Моя голова приближается к её глазам.

— Что?

— Это возможно? Потому что я думала, что это миф о том, что люди болеют от этого.

— Что она ела?

Не клубнику, это я точно знаю. Ничего с клубникой в квартире мы не держим. Не важно, что она ела, главное, что это не клубника.

Брови Эмори сдвинулись вместе с легким беспокойством.

— Я не знаю. Пасту.

— Пасту?

Ладно, обычно я готовлю еду для Эмори, чтобы разогреть в микроволновке на случай, если Брук проголодается, пока меня не будет. И я абсолютно уверен, что сегодня не было пасты. Да и вообще, сегодня я не готовил. Эмори должна была разогреть остатки вчерашнего ужина, что тоже не было пастой.

— Да, я сварила макароны, потому что Брук не хотела есть запеканку. Она попросила наггетсы, но их у нас не оказалось, поэтому следующей её просьбой были макароны. Просто обычная паста. И я подумала, что это нетрудно, поэтому сварила их, — она делает паузу, вероятно, ожидая, что я вмешаюсь, но я лишь моргаю. — Думаю, я их сожгла. Возможно, я налила недостаточно воды, потому что она полностью испарилась, когда я подумала, что они готовы. Несколько кусочков макарон прилипли к кастрюле. Я не знаю, Майлз. Мне жаль.

Я щипаю переносицу, лишь слегка расслабляясь.

— Мне следовало просто сказать ей «нет» и отдать ей запеканку. Я… Майлз, мне очень, очень жаль. Я знаю, что не умею готовить. Мне следовало просто сказать «нет».

По крайней мере, теперь я могу забыть про возможный летальный исход.

— Всё в порядке, — говорю я, поднимаясь с пола, хотя предпочитаю смотреть, как спит мой ребенок.

Я тяну Эмори и обнимаю её. Как она может так расстраиваться из-за ошибки? Она хотела как лучше. Она не хотела этим причинить вред Брук.

— Эмори, всё в порядке. Действительно, — она всхлипывает, и мне требуется сила воли, чтобы не сказать ей перестать. Эти ужасные слезы все время… — Это не у-б-ь-е-т её, Эм.

Мы выходим из комнаты, но всё это время я оглядываюсь назад ещё раз двадцать. Остановившись у двери, я бросаю долгий взгляд на Брук, но жена уводит меня в гостиную.

— Ты должен перестать думать, что все в твоей жизни могут умереть в любой момент.

Я так понимаю, Эм успокоилась. Она берет мою руку в свою, играя моим обручальным кольцом.

— Ладно, технически это может случиться, но не стоит делать смерть первым вариантом.

— Когда я мог подумать, что смерть — это первый вариант?

Я могу насчитать несколько событий, а она? Эмори откашливается, очевидно, готовая посчитать, сколько раз это произошло.

— Первая прививка Брук. Ты думал, что она умрет, потому что Брук начала плакать просто так.

Ладно, признаю, это была слишком преувеличенная реакция. Но я впервые стал отцом. Я был отцом-одиночкой. Я не знал, что дети плачут, когда им делают прививку. Она до сих пор плачет каждый раз из-за этого…