Шрифт:
Так расскажу, что ты пробкой вылетишь из академии, оставив моего демона в покое!
Глава 12
Пятнадцать лет назад я всю себя посвятила тому, чтобы узнать, чем живет и дышит Зейн Верманд. Что он любит и что не любит. Его привычки, мечты, распорядок дня.
Я аккуратно выспрашивала Элеану и её мужа Агнара о своём любимчике, сама тенью ходила за юным демоном, когда навещала дом кузины… Мелкая шпионка! Ну и отправляла ему жизнь, конечно.
Немножко!
Не со зла!
Если в мире и был кто-то, кто знал этого демона лучше, то только его мать. И то не факт. Он рано ушёл на обучение к Агнару, а там уж он был у меня как на ладони! Элеана в каждый свой визит охотно рассказывала мне всё, что я хотела знать!
Теперь этими данными меня просили поделиться.
За два золотых.
И кто? Моя потенциальная соперница.
Что я собиралась делать? Разумеется, воспользоваться ситуацией и помочь ей… помочь выставить себя полной идиоткой! Ну, и убрать загребущие лапки от моего демона.
— Спрашивайте, — великодушно предложила я демонице.
— Отлично! — просияла Гортензия, вновь хватая меня за руку. — Идем в мою комнату, там все и обсудим.
— Конечно.
Демоница усадила меня на стул, сама села за стол, достала бумагу, остро заточенное магическое перо, отрегулировала его магией и приготовилась внимать.
— Для начала, господин Верманд обожает чай с чабрецом и бергамотом. Просто с ума по нему сходит, а если туда добавить еще несколько цветков гвоздики, то он просто не устоит.
“Ага, на ногах не устоит! Топать ими начнет. От гнева!”
Я отлично помнила, как сильно не любил Зейн ни первое, не второй, ни тем более третье. Его чай был либо черным, либо черным с лимоном. Никаких других добавок он не признавал. Любое вмешательство во вкус вызывало у него гримасу отвращения.
— Чабрец, бергамот и гвоздика, — старательно вывела она на бумаге.
— Любимый десерт — взбитые сливки с клубничным муссом и цельной ягодой.
Зейн ненавидел взбитые сливки, считая их слишком приторными и сладкими. А на клубнику у него вообще была аллергия!
Я это точно знала, потому что мелкой пыталась скормить ему одну ягоду и получила категорический отказ с пояснением.
Где-то там внутри шевельнулась совесть, напоминая о том, что от аллергии и умереть можно.
“Ничего, Зейн демон большой, сильный, справится с маленькой клубникой! Если что, буду наготове с лечебным средством”
— Мясо тоже лучше подать с клубничным конфитюром, — заявила я, войдя во вкус.
Зейн ненавидел сладкие соусы к мясу и больше любил острые. Ну а про клубнику и так все понятно.
— На гарнир лучше выбрать спаржу.
Представив, как демон из вежливости будет пытаться есть ненавистную гадость, едва не расхохоталась.
“Жаль, я этого не увижу! С таким же успехом можно было предложить ему пожевать капустный лист”.
— Еще он ненавидит молчаливых и зажатых девушек. Считает их скучными и неинтересными. Его невеста должна громко смеяться, шутить и активно поддерживать беседу. Никаких пауз в разговоре, — продолжила я вдохновенно врать. — Вот как вы смеетесь?
— Я? — растерялась она, застыв с пером в руке.
— Да, вы. Посмейтесь, — приказала я.
— Ха-ха, — натянуто рассмеялась она.
— Ну это, никуда не годится, — расстроилась я. — Надо громче.
— Ха-ха-ха?
— Громче. Чтобы он поверил, что вам нравятся его шутки. Чтобы увидел яркость характера, темперамент!
Я взмахнула руками, призывая демонессу прекратить смеяться и наконец сделать то, что нужно.
Она прижала руку к груди, прокашлялась, а потом как выдала:
— А-ха-ха-ха-ха-ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Это было до того громко и жутко, что мне даже стало жаль Зейна. такой ужас его ждет. Но… сам виноват.
— Отлично! Вы потрясающая ученица, леди Гортензия. А теперь вам стоит записать несколько любимых шуток господина Верманда. Готовы?
— Да.
Демонесса вернулась за стол и вновь схватила перо.
— Что сказал слепой, заходя в таверну? “Всем привет, кого я не видел!” Правда, смешно?
Гортензия неуверенно улыбнулась: