А Шпилька про себя отметила ещё одну странность, которой до этого почему-то не придавала значения — между собой внешник и его крёстный общались, словно обычные рейдеры, а не загадочные килдинги.

Тиберий, зачем-то разминая пальцы, подошёл к Шпильке, протянул руки к её голове, и под черепом тут же зашевелилось нечто, похожее на щупальца. Ощущение было не из приятных, но оно и понятно — у сектанта не было ни одного повода относится к Шпильке бережно. Так что она только поморщилась и приготовилась терпеть. Всё равно скрыть новый Дар не выйдет, а так хоть она сама узнает его суть.

Сектант возился с ней минут, наверное, тридцать, то есть — довольно долго. Штайн даже беспокоиться начал — его эмоции вспыхивали в голове Шпильки разноцветными пятнами. Но виду не подавал.

Наконец, Тиберий закончил. Трясущимися руками вытер выступивший на любу пот, устало выдохнул.

— Ну? — поторопил его Штайн.

Тиберий вместо ответа плюхнулся на пол рядом со Шпилькой, вытащил из складок балахона флягу, сделал из неё шумный глоток. И только после этого заговорил.

— Это не второй Дар, а грань первого. Его… разрастание, если можно так выразиться. Она научилась чувствовать и копировать не только чужие Дары, но и эмоции.

— Хочешь сказать, что она стала эмпатом? — едва заметно дёрнул щекой Штайн.

— Практически — да. Хотя механизм действия немного другой и полностью завязан на наличие Даров. То есть свежаков и заражённых слабее элиты она прочитать не сможет. Её, кстати, так же можно в какой-то мере считать и сенсом, причём с огромным радиусом действия. Но, опять же, чувствует она именно Дары, а не людей.

— Интересно, — задумчиво пробормотал Штайн. — Это, в принципе, укладывается в показатели, но я не думал, что в её случае Стикс ограничится всего одним Даром.

— Даров у неё, на данный момент, два, — в эмоциях Тиберия явственно прозвучало горделивое превосходство. — Но механизм формирования второго и всех последующих — не такой, как у большинства. Во-первых, ей для получения нового Дара необходим жемчуг, причём исключительно белый. Чёрный и красный могут только усилить основной. А во-вторых — новый Дар будет одним из тех, которые она до этого хоть раз копировала.

Штайн присвистнул и выругался по-немецки.

— Хочешь сказать, одну белку она уже съела?

— Именно так, — кивнул Тиберий. — В её ауре это видно достаточно ясно. Но большего, брат Шайтан, я сказать не могу. Тут нужна помощь брата Корнелия, он великий знахарь и сможет увидеть гораздо больше, чем я.

Шпилька, внимательно вслушивавшаяся в диалог, едва удержалась, чтоб не последовать примеру внешника. Перебрала в уме Дары, которые когда-либо копировала — нет, умения не пьянеть среди них не было.

— Что за Дар? — спросил Штайн и раздражённо добавил. — Хоть это ты без своего Корнелия увидеть можешь?

Шпилька злорадно усмехнулась и приготовилась наблюдать за увлекательным шоу — реакцией внешника.

— Её организм способен выводить любые токсины, — с важным видом сказал сектант. — Причём чем чаще она с этим токсином взаимодействует, тем быстрее будет происходить его нейтрализация. Так что, брат Шайтан, утром твой блокирующий Дары раствор может на неё уже не подействовать.

У Шпильки челюсть отвалилась от удивления. Сначала она, словно выброшенная на берег рыба, просто сидела и хватала ртом воздух, пытаясь переварить услышанное. А потом в голове щёлкнуло, и всё разом встало на свои места. Алкоголь ведь тоже токсин. Причём тот, с которым она сталкивается ежедневно, делая глоток живчика.

— Хороший Дар, — одобрил Штайн и отложил пистолет. — Спасибо, Тиберий, я узнал всё, что хотел.

Встал и с задумчивым видом обошёл сектанта со спины.

— Жаль, что это не поможет нам добраться до Крепости, — с полным досады вздохом пробормотал тот. — Говорил я тебе, брат — давай поедем обычным путём…

— Мне — очень даже поможет, — уточнил Штайн. — А тебе — нет.

Тиберий недоумённо нахмурился, но сказать ничего так и не успел — внешник бесшумно скользнул к нему, обнял за пояс, удерживая на месте. Блеснуло лезвие ножа. Сектант захрипел и забулькал, поднимая руки к вскрытому горлу, откуда толчками выплёскивалась кровь, и медленно осел на пол. Штайн присел рядом и с брезгливым видом вытер нож о полу плаща Тиберия.

— И зачем? — поинтересовалась Шпилька.

— Достал нудеть, — коротко пояснил Штайн и достал из кармана ключ от наручников.

Шпилька вопросительно подняла брови.

— Не глупи, — предупредил он. — Мы всё ещё в Пекле.

Сглупить Шпильке хотелось неимоверно. Но ещё больше хотелось узнать, что происходит в этом театре абсурда. Так что она спокойно протянула руки к внешнику и, дождавшись, когда тот снимет с неё наручники, принялась растирать покрасневшие запястья.

— Хочешь знать, что я задумал? — с улыбкой поинтересовался Штайн.