Эразм покачал головой и молча встал из-за стола. Ослябя принялся успокаивать Джабру и даже заказал ей вина.

— Ну?! И чего вы тут расселись? — у выхода Брюзгливый остановился. — Или я один должен спасать девицу?

Путь к стоянке бедуинов пролегал через северные ворота. Эфит сумел найти проводника из местных. Худой мужчина согласился довести их до нужного места за серебряник. От него ужасно разило нечистотами и алкоголем, а потому его отправили вперед на три десятка шагов. В поход вышли все, включая Джубала, который, к слову, отправился пешим, отставив верблюда у трактира на попечительство мальчишки-слуги.

Солнце нещадно пекло, но герои наполнили бурдюки и медленно опустошали их каждые десять минут, намереваясь пополнить запас воды у кочевников. Через два часа молчаливой ходьбы ветеран решил заговорить с новоиспеченным союзником.

— Слушай-ка, парень, а чего ты ютишься в душной комнате дуккана, когда у твоего дяди богатый и просторный дом?

В глазах Джубала промелькнула тревога, и он невольно вжал голову в плечи.

— Да-а-а, — медленно начал паренек, обдумывая каждое слово, — мы с ним не особенно-то близки…он дает работу, я ее выполняю…

— А чего тогда не отправился к нему за наградой? — лицо Эфита не выражало никаких эмоций, словно он вел обычную беседу, чтобы развеять обстановку.

Северянин шел на удалении, но хорошо слышал разговор. Он улыбался, ожидая, что малец вот-вот засыплется, и напарник выведет его на чистую воду. А тут может пригодиться и топор. К тому же, в пустыне нет стражи и лишних свидетелей. Да, паломник может заартачиться, но в конце концов, и он не железный.

— Ты же жаловался на отсутствие средств к существованию. Разве не разумно ли получить то, что уже заработал? — продолжал страж вольного города.

— Эта работа не оплачивалась, — Джубал отвел глаза в сторону, — я упустил яйцо, а значит устранил собственную ошибку. После такой оплошности дядя не хочет меня видеть…

— Вот как, хм… — Эфит скривил губы, изображая задумчивость. — Сколько же тебе тогда было? Зим десять?

Паренек тяжело выдохнул и сглотнул слюну.

— Четырнадцать… — голос дрогнул. — Раптору три зимы было, когда вы его того… — он покосился на нордварца идущего по пятам, помня, как тот таскал за спиной голову ящера.

— Твой дядя суровых нравов, раз заставил неокрепшего сопляка рыскать по пустыне в поисках закоренелого бандита, — ветеран не планировал убивать Джубала, скорее хотел поизмываться, вызвать тревогу.

Паренек почувствовал, как страх охватывает тело. Он понял, что история звучит не особенно убедительно и вот-вот будет раскрыта. Если нужно что-то стащить, проследить за кем-нибудь или скрытно устранить — это на раз два, а вот с фантазией у вора туго. Джубал сжал рукоять кинжала и пожалел, что оставил верблюда в городе.

Нордварец ускорил шаг и приближался. Железнобокий ждал, когда новый знакомый сделает опрометчивый шаг и выдаст себя. Тогда-то ему точно не поздоровится. Пускай Эфит и хочет его сначала допросить, но сломанные конечности в опросах не особо мешают.

Неопытный скорпион почти поддался панике, но проводник внезапно остановился и закричал, указывая пальцем в горизонт: «Мертвые! Мертвые идут!». Шалилун, шедший в конце колонны, заревел и бросился вперед, на ходу отбрасывая ножны. Северянин усмехнулся и последовал за товарищем, пробежал рядом с Джубалом и едва не толкнул того плечом.

Ослябя тоже хотел атаковать нежить, но Шахриет сжала его руку, и он с удивлением отметил, что это приятно. Да и вовсе, когда девушка вот так держит тебя, хочется покрепче сжать ее в объятьях. Конечно, обнимать Шахриет паломник не решился, но чуть вышел вперед, как бы загородив девушку плечом.

— Что у них с глазами? — Эразм всматривался в горизонт. У двоих глазницы горели сине-зеленым светом, а у третьего мертвеца лицо оказалось скрыто.

— Эт же… — паломник обомлел. Он хватал ртом воздух, пытаясь выдавить из себя слова. Знак Эсмей Ослябя узнал бы даже в Преисподней. — Не верю… — парень зажмурился и помотал головой.

— Да. Это Рыцари Меча, точнее то, что от них осталось.

— Но, милорд… — выпустив руку Шахриет, Ослябя бросился вперед.

Шалилун замахнулся мечом и рубанул мертвеца, на голове которого плотно сидел конусообразный шлем с забралом. Лезвие звякнуло и скользнуло вниз, разрубив кольчугу. Клинок увяз в плече. Противник не обратил на это внимания и продолжил двигаться. Орк не ожидал такого поворота и со страху выпустил оружие из рук. Мертвый рыцарь схватил его за плечи и потянул на себя. Шедшие следом раскрыли рты, обнажив желтые зубы, и нацелились на шею зеленоватого.